Четыре солнца | страница 12
Цитаты из поэмы, подражания ей находят в рукописях, относящихся к разным векам и к разным краям Русской земли. Предположительно в XVI столетии «Слово» скопировал безвестный переписчик где-то под Псковом или Новгородом.
Этот список увезли в Ярославль, и там его в 1787 году отыскал коллекционер, граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин. Он понял, какая ценность попала ему в руки, и принялся готовить поэму к изданию. Её переписали современными буквами, разбили на слова, расставили знаки препинания (древность не знала ни пробелов, ни нынешней пунктуации). Сняли также несколько упрощённую копию для императрицы Екатерины II.
Таким образом, обойдя по кругу, будто навестив, прежнюю территорию Киевской Руси, произведение прибыло из древней столицы в новую, Санкт-Петербург, где оставило копию, затем в Москву. В 1800 году увидело свет первое издание «Слова о полку Игореве».
Текст сопроводили переводом, который наука с тех пор без конца поправляет. Выполнившим его лучшим специалистам того времени оказался неизвестен, например, дед Игоря, а ведь речь о нём идёт, начиная с самого названия поэмы. В одном месте они провели такое разделение: му жа имеся — и сами не поняли, что вышло, а это «мужаемся». Хорса, бога солнца, превратили в город Херсон, кур в Курск. Розно ся имъ хоботы пашуть (врозь развеваются полотнища знамён) истолковали совсем нелепо: «Их носят на рогах, вспахивая землю».
В 1812 году Москву занял враг. Уезжая, граф не мог забрать коллекции, их сложили в подвале и заперли. Но лакей из числа оставшихся присматривать за домом подружился с наполеоновскими солдатами. Однажды те хвастались оружием, и он проболтался: «Такие ли ещё ружья есть у нашего графа!» — «Где?» — «Да вот здесь, за стеной». Хранилище взломали и разграбили. Потом большой пожар Москвы довершил уничтожение, единственный древний список «Слова» сгорел.
Поразительно, какая ненадёжная ниточка дотянулась до нас через восемь столетий! Книги погибали вместе с усадьбами при бунтах и войнах, сжигались церковью, стремившейся искоренить язычество (оно сильно сказалось в «Слове»). Не списали бы поэму под Псковом или не довезли до Ярославля, или не увидел бы её Мусин-Пушкин, или не успел напечатать, да мало ли могло быть случайностей, — и всё…
Поэма удивила читателей совершенством. Русь XII века тогда представляли дикой, в ней не ожидали открыть высокохудожественное произведение. Когда древний список пропал, стали громче голоса, будто «Слово» — подделка, изготовленная графом или кем-то другим. Хотя в споре поломано немало копий, обстоятельного разговора он не заслуживает: вопрос надуман, а подлинность подтверждена бесчисленными историческими и языковыми фактами, новыми находками древнерусских рукописей.
