– Только не надо строить из себя доброго самаритянина! Проститутка вытащила мобильный телефон и начала нервно теребить его. Когда он зазвонил, она отвернулась от Карлы.
– Да, «Наффис». Да… да… увидимся. – Она снова повернулась к Карле и уставилась на нее уставшими глазами. – На этом чертовом мосту тереться – вот что опасно. Как тебя зовут?
– Карла. А тебя?
– Анита.
– Спасибо за чай, Анита.
– Да ладно. Ну, увидимся.
Дверь кафе распахнулась. На улице стоял мужчина и ждал Аниту. Карла вспомнила, как встретила на мосту О'Коннелла Роберта. У этого мужчины были такие же быстрые, оценивающие глаза. Анита тут же встала и вышла к нему. Карла наблюдала через окно, как они уходят, пока они не исчезли из виду.
Глава тридцать шестая
Джой
Медведя нигде нет. На этот раз его не оказалось и в стиральной машине. Мать говорит:
– Он совсем истрепался, Джой. Я куплю тебе нового медвежонка на Рождество. Не надо делать из мухи слона.
Джой находит Медведя в мусорном ведре. К его меху прилипли чайные пакетики и вареные бобы. Одного глаза не хватает, а рот забит какой-то гадостью, пахнущей, как капуста, которую она отказалась есть накануне. Она держит его под душем, но пятна не исчезают, и эта гадость все вываливается из его пасти в ванну. «Чертова корова, – говорит Медведь. – Она пытается убить меня. Я ее ненавижу».
Ей хочется позвонить отцу и рассказать о случившемся, но он посредине океана зарабатывает деньги, чтобы построить оранжерею и сделать много всего с домом, потому что мать говорит, что он напоминает мавзолей.
– Что такое мавзолей? – спросила Джой бабушку, когда она пришла на ужин в прошлое воскресенье.
Бабушка сказала, что это могила, и Джой испугалась, что в доме есть призраки.
– Никаких призраков, – возразила бабушка. – Просто у нас возникли разные мнения по поводу того, что делает дом домом.
Вскоре она ушла, не обняв маму на прощание. После случая с Джои она ее больше не обнимает.
Джой трясет Медведя и чувствует, как внутри нарастает злость. Это такое теплое непонятное чувство. Она не может ясно думать, когда оно внутри.
– Ты выкинула Медведя в мусор! – кричит она.
Мать смотрит на нее из-за стола. Вчера они пошли на зимнюю прогулку и насобирали шишек и веток падуба и плюща. Сегодня они собирались сделать из всего этого панно о рождении Христа, но Джой сбрасывает шишки на пол. Они прыгают, словно мячики. Одна из них подкатывается к ней, и она топчет шишку ногами.
Мать хватает ее за руки и заставляет прекратить это.
