Арне извинился, что ему надо отлучиться в туалет.
— Мы вас здесь подождем. Я считаю своей обязанностью привить культуру детям и дать им то образование, которое недополучили их родители. Когда я был ребенком, меня учили слушаться. Ошибкой было вводить закон, запрещающий шлепать детей. Мы живем во время…
Арне больше не мог его слышать. Он чувствовал, что его сейчас вырвет. Он поспешно открыл ближайшее окно и подставил лицо дождю. Как ему заставить Биргитту молчать о том, что случилось? Она же при первой возможности расскажет все родителям, подругам и Улофу. Вчера он был вынужден воспользоваться запасным ключом от туалета, протолкнуть ее ключ внутрь, отпереть дверь, а потом запереть Биргитту снаружи, забрав оба ключа с собой. Он знал, что у нее клаустрофобия, но что ему оставалось делать? Во всяком случае, доступ к воде и туалету у нее там есть. К счастью, в туалете не было окна. И звукоизоляция там хорошая.
Она так и не проснулась. Ему надо сбегать домой в обеденный перерыв. Что он ей скажет, он не знал. Но он должен заставить ее молчать.
— Видите, под окном уже целая лужа натекла? — произнес взрослый голос.
Опять он здесь, этот дед, и стоит слишком близко, хотя помещение большое, хоть танцы устраивай. От него не отвяжешься. Что-то в голосе старикана испугало Арне, заставило его собраться с духом и проследовать с ним в палату кладов. Там уже стояли мальчики, прижавшись носами к стеклу, за которым мерцал серебряный клад из усадьбы Маннегорде в приходе Люэ.
— Это средневековый клад. Здесь — две тысячи шестьсот готландских монет, — сказал Арне.
— А откуда ты знаешь, что они готландские? — спросил мальчик.
— Часть их представляют собой брактеаты — тонкие серебряные пластины с чеканкой только на одной стороне, в виде буквы «W», как в слове «Висбю». Здесь есть и двусторонние монеты, на которых с одной стороны изображен Агнец Божий, как на городской печати, с другой — лилия. На Готланде найдено более шестисот серебряных кладов. Самый большой из них — клад из усадьбы Дюне, это крупнейший клад, найденный в Северной Европе, сто двадцать два предмета. Некоторые вещи — настоящие шедевры. На одной из чаш написано: «Меня сделал Симон». На одной из пряжек можно прочесть: «Мной владеет толстый купец». А на одном украшении насечена рунами магическая формула.
— Где, где она? — спросил мальчик, показав дырку между зубами, и запрыгал кругами на одной ножке. Его младший брат делал то же самое в другую сторону.
