Голос лейтенанта Торстона выдавал его крайнее напряжение.
– Полковник, мне придется им подчиниться. Мне придется!
Грейсон прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла своего «Мародера». Он не привык сдаваться без борьбы, но сейчас, похоже, ничего другого не оставалось. Однако он не мог заставить себя произнести ни слова. Мгновение спустя Грейсон взял себя в руки.
– Нет, Торстон! Это же смертельный приговор всему Легиону! Я приказываю тебе отклонить их условия. Через пять минут мы спустимся, чтобы поддержать вас.
– Нет, сэр. Я не могу этого сделать. Разве вы сами не видите?
– Трусливый недоносок, – послышался еще один голос в наушниках Грейсона. Ему показалось, что голос принадлежит Делмару Клею, но он не был уверен.
– Он не трусливый, – внезапно произнес кто-то. – Просто у него есть толика здравого смысла.
– Что... Кто это?
– Капитан Харрис Графф, пятая рота гвардии Марика.
– Графф...
– Это, впрочем, не настоящее мое имя.
– Ладно, Графф... или как тебя там. Чего ты хочешь?
– У меня уже есть все, чего я хочу, полковник. У меня теперь есть твои шаттлы... как и было задумано. Если ты сейчас не наделаешь глупостей и сдашься, я замолвлю за тебя словечко моим боссам.
Грейсон пришел в ярость.
– У тебя есть «Фобос», Графф, но не «Деймос». И когда мы придем и вышвырнем вас оттуда...
– Ничего у тебя не выйдет, полковник. Как я уже растолковал лейтенанту Торстону, его шаттл слегка... подпортили. Ничего серьезного... и совсем незаметно. Просто по особым образом закодированному радиосигналу начнется разрушение термоядерного реактора «Деймоса». Никакого взрыва и прочих театральных эффектов. Шаттл попросту превратится в глыбу расплавленного лома.
Грейсон слушал с немым содроганием. Все современные военные конвенции запрещали уничтожение техники, и большинство воинов твердо придерживались этого правила. Время от времени случались набеги на неприятельские фабрики или индустриальные комплексы, но участники подобных вторжений старались быть как можно аккуратнее. Фабрика, завод или даже шаттл могут оказаться захваченными в битве, но при этом всегда остается возможность отвоевать, их впоследствии обратно. Диверсанты, бессмысленно уничтожившие такую ценность, как шаттл, считались варварами в глазах большинства других воинов XXXI века. Из-за бесконечных изнурительных войн все меньше и меньше оставалось специалистов, способных не то чтобы просто починить, но и восстановить такую вещь, как термоядерный реактор, не говоря уже об автоматическом заводе по производству боевых роботов. Грейсон не принадлежал к суеверным мистикам, проповедовавшим новое учение Блейка. Но сама мысль о том, что построенный столетия назад шаттл может быть уничтожен простым нажатием кнопки, наполняла его ужасом.
