— Стоп-стоп-стоп! — Виктор хлопнул себя по лбу. — Эту фамилию я уже слышал… Черт, а ведь эта самая Марина Волханова входила в О-Сознание. Роте говорил мне полгода назад… Что это достоверно установленный факт. А кроме того, Падла мне показывал страницы из дневника Волхановой, которыми ты, Алекс, пытался торговать в «Ста рентгенах»…
— Хм-м-м… — Алекс наклонил голову. — Падла? В «Ста рентгенах»?.. Не помню такого…
Плюмбум сообразил, что разговаривает не с Алексом Грозой, для которого недавние приключения в Зоне были бы свежи, а с Алексеем Румянцевым, смутно помнящим детали того, что с ним происходило двадцать лет назад. Нужно было освежить его воспоминания.
— Короче, — сказал Виктор, — в апреле крадущийся по прозвищу Бегемот-Падла показывал мне странички из дневника женщины, входившей в О-сознание. Там было что-то про ноосферу и наблюдателей… я уже не помню подробностей, но впечатление сохранилось: какие-то женские завывания по поводу дара для всего человечества и дьявола, который может нарушить планы. Но главное — Падла сказал, что дневником потрясал ты, Алекс. Видимо, с намерением подороже продать…
— Так! — встревожился Борис. — А почему я об этом ничего не знаю?
— Да не помню я, почему ты не знаешь. — Алекс смешно наморщил лоб, потом защелкал пальцами, заулыбался. — Ну да… Я ж тогда не в курсе был, что заказчик на архив О-Сознания — это мы сами и есть. Вот и решил проверить, насколько вещь ценная. Зашел в «Рентгены», потолковал со старожилами… Скотина этот Бегемот — никто ему не давал права листки фотографировать! Украдкой, небось… Папарацци!
— Так. — Борис осуждающе покачал головой. — Значит, решил подзаработать по-легкому, цинично наплевав на компаньона?
— Да не хотел я заработать! Нам всего хватало тогда… Просто… ну надо же было выяснить, почему с этим архивом все так носятся.
— А подумать? Ты хотя бы понимаешь, что тем самым выдал Роте и всем прочим нашу тайну? Удивлялся еще, почему генерал на нас охоту объявил… Дундук слабоумный!
— Сам такой! — огрызнулся Алекс.
Эти двое сразу стали похожи на обиженных детей, даром что на каждом — деловой костюм и бедж исполнительного директора крупнейшей транснациональной корпорации.
— Хватит! — Плюмбум примиряюще поднял ладонь. — Хватит обсуждать дела давно минувших дней. Вы еще вспомните, кто кому в горшок написал…
— Нет, — заявил Борис непреклонно. — Пусть он признает, что сделал глупость. И пусть признает, что если бы посовещался со мной, глупости удалось бы избежать.
