— Ты же понимаешь, что наш брак был только ради ребенка?
— Да.
— Если бы не случилось… печального события, наш брак, может быть, и имел бы какие-то шансы, но сейчас… я бы не хотела притворяться.
Она мягко улыбнулась ему, словно извиняясь. Ее слова на самом деле ничего не меняли, и Джонас кивнул.
Через несколько месяцев
Карстон нетерпеливо ходил из угла в угол, поджидая Джулию. Они часто снимали комнату в этой гостинице на окраине Лондона. И Карстону казалось, что они встречаются тайно очень давно. Ему это уже надоело. Он хотел поскорее завершить все их планы и уехать в Италию, как они договаривались с Джулией раньше. Сейчас же ему казалось, что Джулии понравилось быть женой этого Хоупли, и она не спешит воплотить в жизнь их планы.
— Роберт, — тихонько позвала Джулия голосом мартовской кошки, наконец-то нашедшей кота своей мечты. Карстон резко обернулся к дверям. «Хищница. Тихо подкрадывается и нападает из-за угла,» — подумал он. Джулия вошла и закрыла за собой дверь.
— Прости, я немного опоздала, — она откинула густую вуаль, скрывавшую лицо. — У Джонаса изменились планы, он остался дома и я не смогла выйти вовремя.
Она закинула руки ему на шею и нежно поцеловала. Никому она не смогла бы объяснить, насколько это приятно — иметь двух отличных любовников. Ей нравился нежный Хоупли, но жёсткость Роберта больше подходила её собственной натуре. А как приятно: отдаться одному, через час — другому… Может быть, поэтому она и тянула с выполнением их с Робертом плана.
Джонас стоял у окна, размышляя, как и когда его жизнь вновь вошла в чёрную полосу. В одном он был уверен — он получил по заслугам.
— К вам мистер Браунинг, сэр, — произнесла экономка.
— Что? — переспросил Джонас, поворачиваясь к экономке.
— Мистер Браунинг, сэр, — произнесла экономка по слогам.
— Пусть войдёт, — улыбнулся Джонас.
Филипп всегда был мрачен, но сегодня он избегал смотреть в глаза другу — именно это насторожило Джонаса.
Филипп, не сказав ни слова, развалился в любимом кресле Джонаса.
— Выпьешь чего-нибудь? — спросил Хоупли.
Браунинг в ответ промычал что-то неопределённое. Джонас налил в стакан щедрую порцию виски и подал Филиппу. Тот взял стакан и… даже не притронулся к виски. Филипп впился мрачным, едким, пристальным взглядом в самую душу Джонаса. Джонас и не знал, что у вечно пьяного, вечно недовольного и безалаберного друга может быть такой взгляд. Он терпеливо ждал, — с огромным трудом, правда, выдерживая пытку взглядом.
