— Подожди, Линг, — сказала она. — Задержись на минуту.
Дождавшись, пока остальные покинут Большой зал, она внимательно посмотрела мне в глаза и спросила:
— Ты к нам еще заглянешь?
— Думаю, да, — ответил я. — И не раз.
— Хорошо, — кивнула директор. — Буду рада встретиться с тобой вновь.
И только выйдя из замка, я подумал, что Макгонагалл, возможно, передавала мне не свое приглашение.
По окончании военного училища я отправился служить в Центральную Азию, потом в Африку, и все это время нарисованная мной в школе картина с монахом висела в доме Мэй. Монах не надоедал ей своим присутствием и большую часть времени проводил в Хогвартсе. Когда меня послали в Норвегию, я взял картину с собой, однако монах, сперва заглядывавший довольно часто, скоро утратил интерес к моей однообразной жизни и пропал окончательно. Я его не вызывал — не было необходимости, — но теперь, после приглашения Макгонагалл, подумал о том, чем же он так увлеченно занимается в школе, хранит ли верность своему создателю и не соблазнился ли чужими посулами.
Вернувшись в Лондон, я покопался во флэшках, нашел подходящую музыку — расслабляющую и концентрирующую одновременно, — и, приведя себя в порядок, улегся на кровати, держа перед собой рисунок Кана. Этот рисунок и сегодняшнее посещение школы приблизило те далекие времена: в сознании всплывали образы, почти забытые сцены, обрывки фраз, фрагменты происшествий, лица, и я понимал, что несмотря на все влияние, оказанное на меня Хогвартсом и встреченными там людьми, память пренебрегала деталями: я знал, что было, но не помнил, как.
— Что это? — Проснувшаяся Мадими выползла из‑под ламп и забиралась сейчас на постель. — На что ты смотришь?
Я показал ей рисунок. Устроившись рядом, она свернулась поуютнее и положила голову мне на грудь.
— А что здесь не так? — спросила она.
— Все так, — ответил я. — В том‑то и беда.
— Ты что‑нибудь придумаешь, друг мой, — негромко произнесла Мадими. — Ты всегда придумывал.
В воскресенье утром, во второй и последний день пребывания Тао в Британии, я появился у своего арендованного дома на морском берегу и застал ее сидящей на крыльце с чашкой кофе.
— А ты, оказывается, вруша, — укоризненно сказала Тао вместо приветствия.
— Вруша? — Я едва не рассмеялся, услышав от нее такое детское слово.
— Ты сказал, что на доме лежит пара заклятий, а тут практически невозможно колдовать.
— Но на доме действительно лежит пара заклятий, — с улыбкой ответил я.
