Инстинктивно Жаклин уже поняла, в чем дело, и не побоялась высказать свою догадку вслух.
— Роджер, ты уверен, что злишься на мать из-за отца, а не из-за того, что она оставила тебя?
— По-твоему, я просто маменькин сынок?
Голос Роджера прозвучал неестественно спокойно.
— Ну что ты!.. Конечно нет! Но ты был совсем ребенком и очень страдал…
— Довольно! — Роджер со всей силы ударил кулаком по рулю. — Тоже мне доморощенный психиатр! Ни капельки я не страдал. Она не могла обидеть меня, напротив, помогла быстро повзрослеть. За что я, вероятно, должен быть ей благодарен.
Жаклин стало бесконечно жаль того маленького мальчика, которым Роджер был когда-то. Она с трудом удерживалась от слез. Ему нанесли страшный удар, и рана все еще болит, даже если он и не осознает этого. Теперь ей жизненно важно встретиться с его матерью. Мэрил Хэнсон хранит ключ к тайникам души своего сына, и только она сможет их открыть, чтобы правда наконец вышла наружу, а прошлое перестало терзать его… Или уже слишком поздно? Нет, она отказывается этому верить.
До отеля они добрались в зловещем молчании. Роджер высадил Жаклин у входа, пробормотав, что ему надо кое с кем увидеться, и уехал, оставив ее на мостовой. Она беспомощно глядела ему вслед, пока машина не скрылась за поворотом, и медленно побрела в холл.
Заказав обед в номер, Жаклин почти не притронулась к изысканно приготовленным блюдам. Включив телевизор, она попыталась вникнуть в то, что происходило на экране, но тщетно. Разговор с Роджером не выходил из головы. Где он? Что сейчас делает? Он так разозлился… Может, решил напиться? Вряд ли, этого греха за ним не водилось. С кем он собирается встретиться? С женщиной? А почему бы и нет? Едва ли Роджер прожил в одиночестве последние шесть лет. Он молодой, полный сил мужчина, очень темпераментный. Женщины должны быть неотъемлемой частью его жизни.
Представив, что он проводит сейчас время с любовницей, Жаклин содрогнулась. Острая ревность пронзила все ее существо. Да, он человек свободный и вправе делать все, что ему заблагорассудится. Но мысль том, что он в эту минуту ласкает другую женщину, была невыносима. Разыгравшееся воображение рисовало такие яркие картины, что она зажмурилась и бросилась в ванную. Надо принять прохладный душ.
Однако пытка продолжалась даже после того, как она калачиком свернулась на постели. Лежа в темноте без сна, Жаклин говорила себе, что не имеет права ревновать, ведь она потеряла Роджера давным-давно. Но сердце отказывалось смириться с неизбежным. Может, ей тоже следует завести роман? Нет, она никем не сможет увлечься. Кроме Роджера… Мы же созданы друг для друга! — думала Жаклин.
