Облако заволокло луну в тот момент, когда он перелезал через подоконник, чтобы спуститься в сад, цепляясь за глицинию. Это был добрый знак — провидение заботилось о нем. Он перебрался через калитку и спокойным шагом направился к мосту Сан-Бабила, где они должны были встретиться с Риччо.
Риччо сходил с ума от беспокойства.
— Наконец-то! — пробормотал он со вздохом облегчения. — Какого черта ты там застрял?
— До прохода патруля еще пятнадцать минут, — невозмутимо ответил Чезаре.
— А где картина?
— Здесь, — ткнул он пальцем в грудь.
— Пойдем, пока нас не накрыли.
Они двинулись по корсо Виктора Эммануила, прошли мимо знаменитого миланского собора и вступили на виа Торино. Дальше их путь проходил по лабиринту бедных и грязных улочек, застроенных старыми лачугами, лепившимися одна к другой, и сообщающихся между собой множеством потайных переходов, в которых протекала жизнь преступного мира.
Тут они были в безопасности, и Чезаре придержал друга за руку, сделав ему знак остановиться.
— Возьми свою картину, — сказал он, доставая из-под рубашки полотно.
Риччо взял не глядя: тот слабый свет, что шел от дальнего фонаря, все равно не позволил бы рассмотреть ее. К тому же он ничего не смыслил в живописи. Ему обещали за эту картинку тысячу лир, остальное его не интересовало.
— А ты не пойдешь? — спросил он Чезаре.
— Куда?
— К Артисту.
— Моя работа кончается здесь. Меня ждут дома. Ты же сам знаешь. — Он сказал это твердо и непреклонно, и, как всегда, нечего было возразить.
— Я отдам тебе твою долю завтра, — сказал ему Риччо.
— Не к спеху, — ответил Чезаре. И тут, точно вспомнив еще одно дело, про которое совсем было в спешке забыл, добавил небрежно: — Я прихватил там еще одну вещь, которая мне понравилась. — И протянул украденную коробочку.
— Что это за штуковина? — удивился Риччо, вертя ее на ладони с таким видом, словно хотел выбросить.
— Не знаю, — признался парень. — Но думаю, если ты предложишь ее Артисту, он за нее хорошо заплатит.
Риччо едва не взорвался.
— На кой черт она ему? Артист просил у меня картину, а не какую-то безделушку, которой грош цена.
— А ты покажи ему и коробочку. Вполне возможно, что за нее он даже больше заплатит.
— Ты спятил? Сколько, по-твоему, он может заплатить за вещь, о которой даже не думал, которая нужна ему, как собаке пятая нога?
Риччо уже бесился от злости, но Чезаре был невозмутим.
— Говорю тебе, она должна стоить по крайней мере шесть тысяч лир. И эти шесть тысяч Артист тебе за нее отдаст.
