— Все понятно.
— Теперь потерпи немного.
Медсестра протянула руку к голове вице-президента и вырвала седой волосок из его скальпа. Поместив волос в пробирку, она закрыла резиновую крышку.
— Слава богу, что тебе нужен только один. У меня осталось их не так уж много, чтобы делиться с тобой.
Саньях снова посмотрела на часы.
— Ладно, отвечай на вопросы. Только быстро. Им что-нибудь известно о нас? Я имею в виду ФБР, ЦРУ и Национальное агентство безопасности.
Кейн закрыл веки. Глазные яблоки завращались под ними как у сумасшедшего.
— Нет.
— Они узнали о нашем семейном объединении?
Чарльз улыбнулся.
— Нет. Эти сволочи сохранили все в тайне. Похоже, они ведут свои дела, не покидая базы.
— Значит, я была права, — усмехнувшись, сказала медсестра.
— Нет, это я был прав.
Саньях засмеялась, стянула латексные перчатки с рук и швырнула их в корзину для мусора. Взяв со стола черный прибор, она сунула его под мышку.
— Пора идти.
— Ты знаешь, что делать дальше, — сказал Кейн. — Передай Девлину мои наилучшие пожелания.
— Этого Девлина теперь целые орды, — ответила Саньях. — Все идет по плану. Первые номера уже научились водить МАЗы и пристрастились к водке. Вторые номера морозят яйца на холоде, а третьи неплохо развлекаются, когда резвятся со своими папиками. Кстати, говоря об удовольствиях! Я с ума схожу, разыскивая крепкого мужчину. Мне тоже не помешала бы пара Девлинов.
— Сделай, сколько посчитаешь нужным.
— Тогда это все. Ты знаешь, когда выходить на связь.
Вице-президент кивнул.
— Скоро свяжемся.
Он высунул язык и по-змеиному пошевелил, призывая поцелуй.
— Не могу дождаться мгновения, когда познаю сам себя.
Мира Саньях открыла дверь и, подмигнув ему, переступила через порог.
— Сделай все, как надо.
Через тридцать минут состоялась пресс-конференция. Пока доктор Джаред Блэквелл давал предсказуемо положительный отчет о здоровье вице-президента, Чарльз Кейн смущенно улыбался. Небольшой намек на переутомление — в нормальных пределах для человека такого положения и возраста, подчеркнул доктор. Чарльз Кейн вполне пригоден для управления страной. Стая репортеров жадно внимала, ловя каждый звук. Вспышки фотоаппаратов, мерцающие линзы очков и клоунские напомаженные улыбки. Кейн улыбался им и в подходящие моменты приветливо кивал. Когда после речи Блэквелла он вышел к трибуне, «стая» засыпала его вопросами. Абсолютно бессмысленными, идеально пустыми и изысканно бестолковыми.
Вице-президент ответил каждому. Перед тем как покинуть трибуну, он выдал коронную фразу, которую процитировали все редакции вечерних новостей: «Я чувствую себя лучше некуда. Готов помогать президенту Хейлу и служить великому американскому народу всеми силами».
