Словом, Виктория ездила на Капри и в Рим, а летом иной раз в Сульлиден и, наконец, в 1930 году умерла. Густав ее был уже немолод, еще в 1923 году он переступил границу нынешнего шведского пенсионного возраста. Он передал государственные дела и представительство своему ответственному сыну Густаву Адольфу, сам же занялся вышиванием, охотой, ловлей щук, бриджем и канастой. Вышивание успокаивало его беспокойный желудок, а к тому же пригождалось при неприятных беседах, например с младшими представителями семейства: вышивая, он все время смотрел на свою работу и мог не встречаться глазами с козлом отпущения.
Ловля щук происходила старинным изысканным способом — на закидушку, ныне это искусство почти вымерло. Дело в том, что здесь требуется умелый гребец. А ныне таковые претендуют на то, чтоб ловить и самим. Однако для Густава V не составляло проблемы найти хорошего и послушного гребца.
В суточный распорядок входила продолжительная карточная игра каждый вечер. Король толком не сознавал, что партнерам это ужасно надоело. Однажды в Тулльгарне[57], когда стояла скверная погода, король после обеда объявил, что прекращает рыбную ловлю — она тоже была неотъемлемой частью его дня — и вместо этого будет карточная игра. На что гофшталмейстер Русенблад сказал: «А вечером играть не будем?»
Густав удивленно спросил, неужели Русенблад не любит играть в карты. «Отчего же, люблю иногда», — ответил гофшталмейстер.
Но его искренность составляла исключение.
Густав окружил себя сверстниками, а что за общество молодых мужчин бывало у него в частных покоях — это совсем другой разговор. Британский пресс-атташе Питер Теннант утверждает, что в сложной агентурной игре военных лет немцы засылали в Стокгольм гомосексуальных теннисистов, чтобы угнездиться при Густаве. Ведь о его гомосексуализме знали и в шведском правительстве, и за рубежом.
Откуда Теннант взял информацию насчет теннисистов? Ну у англичан у самих был «совершенно очаровательный гомофил», который чаровал немцев-теннисистов. Разведывательная служба в самом деле странное занятие.
В годы Второй мировой войны Густав V однажды якобы пригрозил отречься от престола, если коалиционное правительство не согласится на транзит немецкой так называемой дивизии Энгельбрехта в Финляндию и на Восточный фронт. Однако, по-видимому, не только Густав V, но, как ни странно, и проанглийски настроенный кронпринц Густав Адольф хотел, чтобы Швеция сказала «да». Премьер-министр Пер Альбин Ханссон тоже считал, что так лучше, и на самом деле, вероятно, именно Пер Альбин усилил королевскую формулировку, чтобы провести упомянутое решение.
