«Хорошенькие девушки роют могилы» — такая была у меня поговорка всякий раз, когда случалоеь невольно поворачивать голову вслед несравненным красоткам индейской Мексики. А отсутствие активной похоти во мне, к тому же, даровало мне новую мирную жизнь, которой я сильно наслаждался. Но вот это уже было чересчур. Я все-таки боялся снять одежду; к тому же, я никогда не любил делать это перед более чем одним человеком, особенно когда рядом были мужчины. Но Джафи не стал орать как идиот по этому поводу и довольно скоро уже ублажал Принцессу, а потом настала очередь Алвы (с его большими серьезными глазами в этом сумрачном свете, а всего минуту назад он читал стихи). Поэтому я сказал:
— Как по части мне начать с ее руки?
— Давай, клево. — Что я и сделал, улегшись на пол прямо в одежде и целуя ей руку, запястье, потом выше, к телу, а она смеялась и почти что плакала от восторга, что все везде ею занимаются. Все мирное безбрачие моего буддизма уходило коту под хвост. — Смит, я не доверяю никакому буддизму, никакой философии или социальной системе, которые отметают секс, — довольно учено изрекал Джафи, уже закончив и усевшись голым, скрестив ноги и сворачивая себе папироску из «Булл Дурэма» (самопальное курево было частью его «упрощенной» жизни). Все завершилось тем, что мы голышом варили себе на кухне веселый кофе, а обнаженная Принцесса лежала на боку прямо на кухонном полу, обхватив колени руками — просто так, лежала просто так, а потом мы с нею залезли вместе в теплую ванну и слышали оттуда, как Алва в другой комнате обсуждает с Джафи дзэнское Безумие Свободной Любви и его оргии.
— Эй, Принцесса, мы будем это делать по вечерам каждый четверг, а? — завопил Джафи. — Это будет регулярная функция.
— Ага, — отозвалась Принцесса из ванны. Говорю вам, она действительно была рада делать все это и сказала мне: — Ты знаешь, я чувствую, будто я — мать всех вещей, и мне нужно заботиться о моих детках.
— Ты же сама такая молоденькая.
— Но я — древняя мать земли. Я Бодхисаттва. — Она была немного поехавшая, но когда я услыхал, как она произнесла «Бодхисаттва», то понял, что она хотела стать Буддистом с большой буквы, как Джафи, а для девушки единственным способом выразить это был именно такой — с традиционными корнями в тибетской буддистской церемонии ябъюм, поэтому все было прекрасно.
Алва был невероятно доволен, был целиком и полностью за «каждый четверг», да и я теперь — тоже.
— Алва, Принцесса говорит, что она — Бодхисаттва.
