— Надо же — сел за столик позавтракать и вырубился! А дедуля момент четко уловил и явился. По душам поговорили…
Петр усмехнулся, отбросил испачканное одеяло и взял салфетку, еще раз протерев лицо чуть влажной тканью. Радостно засмеялся, но тихо, не в голос, убедившись, что лицо почти не пострадало — хорошо, что не с пылу-жару казачки миску принесли, чуть остудили, а то картина получилась бы — у императора рожа красная и волдырями покрыта. Какие пересуды пошли бы сегодня по армии? И это перед генеральной баталией?!
— Нам такого и даром не надо! — пробормотал Петр и ухватил пальцами ложку. Он почувствовал острый голод, в желудке заурчало — десять часов в седле любого здоровяка умотают.
Войска делали только ночные марши — изнуряющая жара выкашивала солдат похлеще татарских сабель или турецких пуль. В мае шли еще холодные дожди — промокшие и замерзшие солдаты ротами валились в горячку. Вот тебе и война — боевые потери на порядок меньше санитарных. За Прут не переходили, даже отряды не посылали, хотя турок там не было. Зато напасть имелась намного более страшная — по Валахии ходила чума…
Чесма
— Да что ж такое?! Ну, сукины дети, вы у нас еще получите по сопатке за «купание» и мой «Санкт-Петербург»! — Капитан-командор Грейг сдавил руками подзорную трубу и грязно выругался.
Луна уже пошла на убыль, но ее света было достаточно, чтобы видеть, как русские линейные корабли «московской» эскадры ведут убийственный огонь по туркам. В темном летнем небе проносились пульсирующие красные пятнышки — вице-адмирал Спиридов приказал обстреливать скопище турецких кораблей «греческим огнем». Османов набилось в Чесменской бухте, как сельдей в бочке, что умело солят рижские торговцы.
Вот только мазали пока канониры — линкоры стояли от входа в бухту на почтительном расстоянии — командующий эскадрой не хотел рисковать, высока была вероятность напороться на мель или на брандер, если турки рискнут бросить в бой набитые порохом быстроходные галеры.
Русские корабли стреляли только нижним деком, где стояли длинноствольные и самые тяжелые 36-фунтовые пушки — эффективный выстрел в две версты, хотя могла бить и на три. Но попасть с такого расстояния даже лучшему канониру, несмотря на новые прицельные устройства, было крайне затруднительно.
Потому горело, и довольно весело, лишь несколько турецких кораблей. Но этого мало для посылки в самоубийственную атаку русских брандеров, что прижимались к кораблям его «петербуржской» эскадры из «Великого Новгорода» и «Пскова», усиленной бомбардирским кораблем «Гром».
