— Бифштекс с жареным картофелем и салат.
— Какой хотите: итальянский, французский, русский или с горгонзолой?
— А какой он с горгонзолой?
— Если любите горгонзолу — то неплохой.
Ее энтузиазм был заразителен.
— Давайте с горгонзолой, если она неплохая.
Что касается порций, Ирма была права. Они были огромные, зато безвкусные. Бифштекс был жесткий, как конина. Кофе как кофе. Больше половины мяса я оставил на тарелке.
У кассы скалился сам Чарли.
— Как ужин, мистер?
Только идиот мог задать вопрос о такой еде. Я ответил:
— Отвратительный, Чарли. Имей в виду, сегодня ты видел меня здесь в последний раз. Мне осточертели бифштексы из автопокрышек. Я терпел целый год, не теперь довольно.
Чарли с сомнением посмотрел на меня.
— Я вас здесь никогда не видел.
— Ты слишком занят кассой и не смотришь, что подают на кухне, Чарли. Значит сегодня в последний раз.
Я вышел, оставив его стоять с открытым ртом и чувствуя некоторое удовлетворение.
В мотель «У ручья» я добрался в четверть девятого. Я поставил машину возле своего домика, дошел до одиннадцатого номера и заглянул внутрь. Комнаты часто отражают характер своих обитателей: в них есть отпечаток того, что они прожили, а иногда и того, что их ожидает. Эта дышала безрадостностью. Жалкая маленькая спальня. Пол был покрыт истертым линолеумом. Потолок когда-то протек и обои с крикливыми цветами отвисали от самого пола. Из-под кровати выглядывало шесть пар обуви. Пепельницы были завалены окурками со следами губной помады.
Я стал обшаривать помещение. Вот так и зарабатываешь на жизнь. С кем поведешься, от того и наберешься, а частный шпик копается в помойке.
В ванне к умывальнику прилипли обесцвеченные волосы. Мокрый бюстгальтер и трусики висели на трубе душа. Оконце без занавесок выходило на свалку, где ржавели остовы автомобилей, жестянки из-под пива валялись разбитые бутылки, разбухшие от дождя матрацы и ржавые кроватные сетки.
Обыск ванной не дал ничего интересного. В комнате мне повезло больше. Возле двери стоял металлический шкаф, который кто-то попытался украсть, оклеенный теми же обоями, что и стены. В нем висели платья Ирмы и еще платья на какую-то крупную женщину. Я догадался, что они принадлежат Зене.
Я копался в шкафу, чтобы убить четверть часа до прихода Ирмы. Сам не знаю, что я искал.
Я прошелся по верхней полке за шляпными коробками. Рука наткнулась на какое-то препятствие. Я снял коробку и продолжил работу. Это было довольно хитрое устройство. Требовалось одновременно нажать вверху и потянуть вперед, чтобы стена отодвинулась на петлях.
