Как же Ник пожалел о потерянном ноже! Ничто не помешало бы ему швырнуть его в горло злорадствующему врагу.
— Капитан! — Осипший голос Татема эхом отразился от корпуса «Молли Харпер».
Николас развернулся и увидел, что к нему приближается «четверка». Лица его матросов были напряженными. Ник метнул в Востока испепеляющий взгляд и, ни слова не говоря, отвернулся от него. Нет, он не доставит этой скотине такого удовольствия! Его руки заработали, точно лопасти ветряной мельницы, и он поплыл прямиком к лодке, твердо решив, что не позволит Востоку увидеть, как матросы затаскивают его в лодку, будто потерянный чемодан.
К тому времени, как Ник перемахнул через борт шлюпки, он весь дрожал от ярости.
— Так-то лучше. Поторопись вернуться на свой корабль, Ник! — Восток сложил ладони рупором и прокричал: — Ужас как не хочется, чтобы Хиггс насадил на риф твою «Сьюзен Белл». Но будь спокоен: если он это сделает, «Морской волк» придет тебе на выручку.
«А ты заберешь мой корабль в качестве трофея. Черта с два»
Николас с силой сжал руки в кулаки. Скорее он сам отправит «Сьюзен Би» на дно океана, чем позволит проклятому Востоку на нее ступить.
— Какие будут приказания, капитан? — спросил Татем. Матросы знали, что Ник и Восток терпеть не могут друг друга, но причина этого оставалась для них тайной. И Ник не намеревался ее раскрывать.
— Домой, — просто сказал он, прежде чем без сил опустился на ближайшее свободное место. Он провел ладонью по лицу. В голове гудело, как после трехдневной пьянки.
— Капитан Скотт! — Женский голос прорвался сквозь грохот наковальни в его голове. — Мы хотели бы поблагодарить вас за помощь. Нашу признательность невозможно выразить словами.
Тем не менее слова продолжили литься из ее уст.
Николас поднял голову и посмотрел на красивое лицо женщины, которую вытащили из воды последней. Приятный способ отвлечься. После акулы и Адама Востока Ник почти забыл о ней, но теперь обрадовался тому, что команде удалось выудить ее из волн. Она сидела между двумя подругами, которые жались к ней, дрожа и тихонько всхлипывая.
Ее губы продолжали двигаться, но Николас уже не слушал слов, завороженный игрой ее губ, зубов и языка. Жаль, что тот поцелуй был таким дьявольски коротким, но тогда у него не было выбора.
В голове не укладывалось, что этот самый милый мягкий ротик мог извергнуть поток затейливой брани. Такие высказывания вогнали бы в краску боцмана. Ник не мог ничего понять, но он слышал это собственными ушами! Этот ребус стоило разгадать, а эти губы — как следует распробовать. Настроение Ника резко улучшилось, когда он скользнул взглядом по шее молодой женщины и дальше, к низкому корсажу.
