В конце концов Кардифф не выдержал: вразвалочку подошел к перилам крыльца и всем своим видом изобразил нетерпение.
— Ты спросил, почему здесь не видно детей? — заговорил Элиас Калпеппер.
Кардифф кивнул.
— Дотошный газетчик не стал бы так долго ждать ответа на столь серьезный вопрос.
— А времечко и сейчас такает, — беззлобно заметил Кардифф, поднимаясь по ступенькам.
— Это точно. Угощайся.
На перилах стояли две маленькие рюмки и бутылка вина.
Кардифф залпом осушил свою порцию и устроился рядом с Элиасом Калпеппером.
Тот выпустил дым.
— Всех ребятишек, — сказал он, тщательно взвешивая каждое слово, — мы отправили учиться.
Кардифф в недоумении уставился на него:
— Всех разом? Со всего города?
— Можно и так сказать. Отсюда до Финикса сто миль езды. До Тусона — это в другую сторону — двести. Дорога — сплошные пески да сухостой. А детям нужна школа в зелени. Зелени, впрочем, и у нас хватает, только учителей не найти — не хотят здесь работать. Раньше приезжали, да от скуки долго не выдерживали. Коли учителя к нам не едут, приходится детей отправлять за тридевять земель.
— А если я наведаюсь к вам в конце июня, то увижу, как дети возвращаются домой на каникулы?
Калпеппер застыл и сделался похожим на Клода.
— Я спросил…
— Я понял. — Калпеппер выбивал трубку, из которой сыпались искры. — Если отвечу «да», ты поверишь?
Кардифф отрицательно покачал головой.
— По-твоему, я намеренно уклоняюсь от ответа?
— По-моему, — ответил Кардифф, — каждый из нас тянет резину. Мне интересно, какой у вас будет рекорд.
Калпеппер усмехнулся.
— Дети не приедут на каникулы. Они уже выбрали для себя летние школы и разъедутся кто куда — в Амхерст, в Провиденс, в Сэг-Харбор. А один мальчуган — даже в Мистик-Сипорт[5]. Неплохо звучит, а? Мистик. Когда-то застрял я там в грозу и читал «Моби Дика», перескакивая через главы.
— Дети не приедут на каникулы, — повторил за ним Кардифф. — Можно, я угадаю, по какой причине?
Старик кивнул и пожевал незажженную трубку.
Кардифф достал свой блокнот и сверился с записями.
— Местные ребятишки, — выговорил он наконец, — вообще не вернутся домой. Никто. Ни один. Никогда.
Захлопнув блокнот, он продолжил:
— Дети не вернутся по той простой причине, — он проглотил застрявший в горле ком, — что их здесь нет. В давние времена что-то произошло. Бог его знает, что это было, но что-то произошло. Семейных встреч тут не бывает. Самые юные — кто не покинул здешние места — давно успели повзрослеть. Вы — один из них.
