Мы спускались с какого-то пригорка. Машину занесло, и она несколько раз повернулась вокруг своей оси. Водителю не сразу удалось с ней справиться. Разговор, естественно, прервался. Внимание наше приковала гладкая, как зеркало, обледенелая дорога.
Сначала мы заехали к командиру дивизии генерал-лейтенанту Габке, которому подчинена была войсковая часть на западном выступе. Получив краткую информацию об обстановке и действиях частей, Паулюс осмотрел артиллерийские позиции. Они находились на открытой местности, не были ни защищены окопами, ни замаскированы, следовательно, их легко мог обнаружить противник. Это было непростительно.
Паулюс поговорил с наводчиками и командирами орудий.
— Орудия в порядке, боеприпасов достаточно?
— Так точно, господин генерал! — ответил один из командиров орудий.
— Где находятся передки и кони?
— Кони вон там, в сараях, передки около них. — Артиллерист указал на расположенный всего в нескольких сотнях метров поселок.
Командующий снова обратился к командиру орудия:
— Как, по-вашему, выгодная это позиция? Почему орудия не замаскированы?
Совсем рядом стояли огромные скирды.
— Почему не используете эти груды соломы?
К нам подбежал командир батареи, он явно побаивался нагоняя. Но Паулюс был не из тех грозных начальников, которые воздействуют только окриком, хотя в данном случае мог бы рассердиться — ведь командир батареи легкомысленно подвергал риску жизнь своих солдат.
— Я как раз говорил с вашими артиллеристами о позициях орудий. Они тут у вас видны как на ладони. Если бы противник вздумал возобновить атаку, от вашей батареи через несколько минут, вероятно, ничего бы не осталось. Перемените вечером позиции и замаскируйте орудия соломой.
Он говорил спокойно, убедительно, товарищеским тоном. Командир батареи стоял перед ним навытяжку, приложив правую руку к козырьку.
— Так точно, господин генерал! — Он был так растерян, что ничего больше не нашелся ответить.
— Ладно, ладно, наведите порядок. С этими словами Паулюс оставил ошеломленного офицера.
Мы снова сидели в машине и снова отчаянно мерзли, невзирая на наши шубы.
Следующий разговор у нас произошел в районе расположения VIII армейского корпуса в населенном пункте южнее Харькова. Некоторое время Паулюс не говорил ни слова. Он был занят своими мыслями. Вдруг он вскинул на меня глаза:
— Мне непонятно, почему Тимошенко[10] не продолжает наступления. Оборонительная позиция, которую мы с вами только что осматривали, не устояла бы перед решительным ударом.
