Пришла и Лена. И она была изумлена, когда увидала, сколько я заработал денег… Очевидно, мое упорство вселяло в ней уважение ко мне…
Она как-то грустно улыбнулась, когда я сказал ей, что в Петербурге она может учиться и что я надеюсь скоро доставить ей средства, но ни слова не ответила на мои слова. Я объявил, что уезжаю через три дня, и пошел к себе наверх.
Мне спать не хотелось… Я ходил взад и вперед по комнате в большом волнении… Я верил в свою звезду, а все-таки сомнения нет-нет да и закрадывались в мой ум. Что-то будет впереди?.. Как-то встретит меня большой незнакомый город?..
Я не помню, долго ли я так проходил, но, взглянув на часы, увидел, что уже двенадцатый час… Пора было ложиться спать.
Вдруг по лестнице раздались легкие шаги, и Лена вошла ко мне в комнату. Она была бледна… Глаза ее были красны от слез… Она приблизилась ко мне, взяла меня за руку и, заглядывая в глаза, как-то странно спросила:
— Петя!.. зачем ты едешь в Петербург?..
— Вот странный вопрос!.. Я еду искать счастья…
Вдруг эта странная девушка горячо обняла меня и, вся вздрагивая, прошептала, наклоняясь над моим ухом:
— Милый мой… дорогой Петя, не поезжай туда!.. Ради бога, не поезжай!..
— Что с тобой, Лена?.. Отчего это мне не ехать?..
— Другому я бы посоветовала туда ехать, а тебе — нет. Ты не сердись, я говорить не умею… Ты… ты сам станешь нехорошим… Ты совсем испортишься… Ты совсем перестанешь любить людей…
Она говорила прерывисто и так жадно смотрела мне в глаза.
— Я тебя, Лена, не понимаю…
— Ах, нет… Ты понимаешь… Я и сама, впрочем, не понимаю… Я больше чувствую это… Петя, родной мой! Разве тебя не мучит ничто другое?.. Неужели тебе только и заботы, что о себе, как бы тебе получше жить?.. А о других ты никогда разве и не думал?.. Разве тебе не жаль других, и ради их неужели ты не позабыл бы себя?.. А ведь тот идеал порядочного человека, про который ты говорил — помнишь? — тот идеал не ведет к добру… Петя… Петя… вспомни покойного отца… вспомни, чему он нас учил…
Она вдруг зарыдала и, припав к руке моей, обливала ее слезами.
— Лена… Леночка… Да что с тобой? Ты какая-то экзальтированная… Чего ты желаешь?.. В монахи, что ли, идти мне?..
— Ах, лучше в монахи, если есть вера… А то ты только и веришь в деньги… Сгубишь ты себя…
— Но ведь я для вас же хлопочу… Разве так хорошо жить?..
— Не то… не то… Ах, ты не то говоришь, Петя… слишком много заботишься о себе… Ты себя очень любишь.
Я старался успокоить Лену, объяснял, что я ничего нечестного не сделаю, но что я только хочу быть человеком.
