Она улыбнулась аудитории из шестидесяти пяти членов местного клуба владельцев ретриверов. Они переглянулись и громко засмеялись ее словам. Хозяева овчарок стали среди собаководов притчей во языцех. Занимаясь дрессурой и тренировками, они орали на собаку во все горло, даже если она стояла всего в паре метров от них.
— Собаке нужно одно — найти свое место в стае, сделать правильный шаг, чтобы вписаться в нее. Тогда она чувствует себя уверенно. А уверенная собака учится быстрее, чем собака испуганная. Страх приводит только к тому… что блокирует мозг, исчезает всякая мотивация. Даже известные ей вещи стираются из памяти, когда собака напугана, когда на нее орут, что надо сделать то или другое. И на этом приходит конец собаке, изначально искренне желавшей выполнить все, чего от нее ждут! В одичавшем виде, в волчьей стае, каждая собака удивительно предсказуема. Именно предсказуемость дает силу стае. Каждая отдельная особь никогда не должна удивлять других неожиданными выходками. Она должна знать тип поведения всех остальных в группе. И то, что каждый знает собственное место в иерархии, приводит к выживанию отдельных особей. Низвергнуть вышестоящего — это вопрос жизни и смерти. Взять, например, собаку, попавшую в новую семью. Допустим, ей восемь недель. Она будет приноравливаться, стараться определить свое место в данной иерархии. Но собака — не провидец! Ей просто-напросто нужна информация. И долг человека эту информацию ей предоставить, она не может раздобыть ее сама. Я работала с семьей, где щенок рычал на младшего ребенка. Собака часто пыталась залезть к мальчику на колени, чтобы там поспать, но стоило только ей устроиться, при малейшем движении мальчика она принималась рычать. В семье была и старшая собака, и щенок прекрасно уживался с ней, а еще он дружелюбно относился к старшему мальчику и родителям. Все были в недоумении. Щенок был боксером, причем кобелем, то есть он должен был вырасти огромной собакой, для которой такое неконтролируемое поведение недопустимо.
Турюнн глотнула уже нагревшейся воды. Задержала взгляд на пятерых избранных слушателях. Они сидели в разных концах аудитории. Этот прием она усвоила давно и хорошо, он создавал ощущение доверительности и заставлял зрителей думать, что она безумно увлечена собственным докладом и произносит его на публике впервые. И вот, они сидят, как на иголках, и ждут продолжения. Щенок, рычащий на ребенка, — эту проблему каждый из них живо мог себе представить. Она вернулась к рассказу:
