Бали. Шесть соток в раю | страница 94

— Сколько раз ни пытаюсь, почти ничего не меняется.

Только в этот момент я поняла, что нечто все-таки поменялось. Сменился рисунок на обоях: вместо синих полос теперь это были оранжевые шары. Часы, висевшие на стене, изменили форму: из квадратных они стали круглыми. Посреди комнаты на столике стояла ваза с бананами. Вместо них теперь лежали апельсины. Один из тех, с кем я беседовала, засмеялся:

— Нет, друг. Ты уже поменял очень многое. И так быстро…

Мне стало еще более любопытно, и я вышла в коридор. Не помню, куда он вел, так как все мое внимание привлекло зеркало, висевшее сразу за порогом нашей комнаты. Точнее — то, что только походило на зеркало. Едва я отразилась в нем, его поверхность стала меняться. Она приобрела золотисто-медовый цвет и пошла волнами. Мне до смерти захотелось его коснуться.

Но когда я дотронулась до него пальцем, тот прошел сквозь поверхность, не ощутив ничего, кроме тепла и легкого покалывания. Вслед за пальцем последовала рука. А потом и я шагнула прямо в медовое золото.

И очутилась в каком-то другом пространстве, где поймать верх и низ было очень сложно. Когда я все-таки посмотрела на свои ноги, чтобы понять, на чем стою, то была поражена: у меня оказались ножки младенца. И ручки были маленькими, пухлыми и беспомощными, как у новорожденного. Меня осенило, что произошло, и я проснулась».

— Ты понял, что мне показали во сне?

— Перерождение? — глухо спросил я.

— Вот именно! Представь, как быстро проходит Там время, когда мы приходим на эту землю, чтобы что-то поменять. Разве можно оценивать свою жизнь по-старому, когда осознаешь это?

— Balinesian breakfast, sir?

— Нет. Континентальный. Два вареных яйца, четыре тоста — чтобы хрустели! — джем, кофе. И авокадо-фреш.

В гостиницу я вернулся под утро. У меня хватило ума и сил не затягивать выяснение отношений с Мартой. Она вызвала нам из дома любви по такси, быстро оделась, принесла туфли, забытые на берегу. Заперла дверь, на прощание еще раз сказала, что ей было хорошо, и… даже не поцеловала. Всю обратную дорогу таксист поглядывал в мою сторону, но не задал ни одного лишнего вопроса.

Случившееся произошло, его не вернуть. «Страсть», «ритуал», «амок»… Каких только слов не придумывают люди, чтобы объяснить то, чего другой все равно не поймет. Или поймет, но по-своему.

Итак, сухой остаток. Я заплатил большую сумму денег. За что? За десять террас, на которых буду выращивать рис. За ночь с женщиной, которую страстно желал. За то, чтобы пройти настоящий ритуал посвящения. За счастливую возможность быть членом баньяра.