С улицы донесся шум мотора. Марьям вошла в комнату, лицо ее было удивительно бледным. Время близилось к полуночи. Старая женщина медленно подошла к окну, отдернула занавеску.
— Это Доф приехал! — сказала она дрогнувшим голосом.
Послышались шаги. Саид С. напряженно вслушивался. Открылась, звякнув щеколдой, железная калитка.
Минуты казались бесконечными, а тишина оглушала биением крови в ушах. Повернулся ключ в замке. Только теперь Саид оглянулся на Марьям. Она сидела бледная и дрожала. Посмотреть на Сафию у него не хватило смелости. Он устремил взгляд на дверь, чувствуя, как покрывается холодным потом.
В прихожей шаги замерли.
— Мама! — послышался приглушенный голос.
Марьям нервно потирала руки. Сафия тихо, жалобно плакала. Опять прозвучал голос Дофа.
— Он спрашивает, почему я так поздно сижу в гостиной, — пояснила Марьям.
Вновь раздались шаги.
— Входи, Доф. У нас гости, они хотят видеть тебя, — сказала Марьям по-английски.
Дверь медленно отворилась, и на пороге появился высокий юноша — сомнений не было: перед ними стоял человек в форме израильского солдата.
Саид подскочил, словно от удара электрического тока.
— Это и есть сюрприз, который вы нам обещали!.. — прерывисто проговорил он, глядя на Марьям.
Сафия отвернулась к окну и зарыдала.
А юноша как вкопанный стоял в дверях, переводя взгляд с одного на другого, не понимая, что происходит.
— Я хочу представить тебе твоих родителей… настоящих родителей, — произнесла Марьям с расстановкой, отчеканивая каждое слово.
Юноша сделал шаг вперед. Лицо его изменилось, он, казалось, растерялся. Посмотрел на свою солдатскую куртку, потом на Саида, который все еще продолжал стоять, и тихо проговорил:
— У меня нет матери, кроме тебя. А отец мой убит на Синае одиннадцать лет назад. Других родителей я не знаю.
Саид отступил назад и тяжело опустился на стул. Он взял руку Сафии. Как странно, что он успокоился так быстро. Скажи ему кто-то минут пять назад, что он будет вот так спокойно сидеть на месте, он не поверил бы…
Опять медленно потянулось время. В гостиной было тихо, очень тихо. Высокий юноша начал медленно расхаживать по комнате. Положил на стол пилотку — какой контраст с нежными, яркими павлиньими перьями! В этом было что-то комическое… Вдруг Саида охватило отвратительное ощущение, будто он смотрит хорошо отрепетированный спектакль, напоминающий дешевую сцену из скверного фильма ужасов.
