- Да, но на каком основании?!
- На математическом! Простейшее уравнение сохранения энергии при столкновении „частицы“ с электроном позволяло „изящно“ разрешить проблему фотоэффекта, но только в том случае, если „частица“ обладает частотой и её энергия пропорциональна частоте.
- Да, но и с математической точки зрения это невозможно. При столкновении двух частиц надо учитывать не только сохранение энергии, но и сохранение импульса. А оно здесь не проходит.
- Ну, знаете, вы уже придираетесь! Человеку пришла в голову идея (heuristischer Gesichtspunkt – догадка. См. название статьи Эйнштейна [6]). Он догадался, что порцию энергии надо назвать частицей, он принёс жертву науке и назвал эту частицу ещё и волной. Так почему ему не пренебречь ещё и каким-то законом сохранения энергии? Знаете, как говорят кавалеристы – смелого пуля боится, смелого штык не берёт!
- Да, да, если на таком уровне решать научные проблемы, то, конечно. А скажите, пожалуйста, вы говорите про того самого Эйнштейна, который был великим физиком, или же про какого-то Эйнштейна-кавалериста?
Если бы Эйнштейн был по натуре физиком, или хотя бы в достаточной мере знал физику, то он знал бы, что волна состоит из огромного числа частиц. Примером может служить морская волна или звуковая волна. Эти частицы определённым образом связаны друг с другом, влияют друг на друга. До Эйнштейна никто не осмелился бы назвать частицу волной, по крайней мере, физик не осмелился бы.
С точки зрения математика на такой шаг решиться тоже нельзя было. Математику должно быть знакомо уравнение волны, волновое уравнение. И математик знает, что оно написано не просто так, с потолка, а на основе изучения волн. Математик, который хотя бы приблизительно помнит, как выглядит уравнение волны, знает, что оно содержит производные как по времени, так и по координатам, и следовательно, в случае волны, речь не может идти о единственной частице.
Не пришли ли мы к выводу, что мы не можем считать Эйнштейна и в достаточной мере знающим математиком?
Как бы мы ни подходили к этой проблеме, но назвать частицу волной не может себе позволить ни достаточно грамотный физик, ни достаточно грамотный математик.
А кто же может? Безграмотный авантюрист.
- И за эту „работу“ он получил нобелевскую премию?!
- Ну, это уже точно не проблема физики.
Но удивлять нас должен вовсе не нобелевский комитет, а то, что его „теорию относительности“ критикуют все, кому не лень, а вот его „работу“ по фотоэффекту практически никто не трогает. А ведь она куда более очевидная чушь, чем его специальная теория относительности.
