. Реакция Ленина вполне согласовалась с изначально присущим ему отношением к лести. Публичное низкопоклонство опасным образом подменяло собой подлинные доказательства преданности — трудолюбие, дисциплину, строгое исполнение директив из партийного центра. Помимо того, поскольку большевики до сих пор адресовали дифирамбы только ушедшим товарищам, расточаемые в печати похвалы могли заставить Ленина почувствовать, что его обращают в «безвредную икону», описанную им в книге «Государство и революция». Распоряжение Ленина было выполнено, и московская пресса, задававшая тон провинциям, приостановила систематическую публикацию панегириков вождю.
Однако начало культу Ленина было положено: процесс шел своим чередом, хотя в то время никто не взялся бы предсказать характер дальнейшего его развития. Покушение на жизнь Ленина породило новую риторическую формулу для выражения солидарности с большевистской политикой: непомерное возвеличивание личности вождя. Ее фразеология была самой разнородной. Одни образы были заимствованы из религии, другие восходили к фольклору, широко использовалась и военная терминология. Стиль этих дифирамбов отличался повышенной эмоциональностью. В целом язык пропаганды свидетельствовал о социальной и политической однородности его носителей, а также о богатстве и пестроте революционной риторики в тот ранний период, когда закладывались основы советской культуры. Должно было пройти не менее десяти лет, прежде чем была выработана устоявшаяся система стандартных риторических формул, эпитетов и клише. Культ Ленина сыграл большую роль в формировании советской культуры: появился официальный объект коммунистического поклонения, приравненный к святыне, что давало верхушке партии неограниченные права определять характер высказываний о вожде.
Превращение Ленина из объекта преклонения в культовую фигуру сопровождалось ужесточением контроля над допустимыми в печати эпитетами, уместными, по мнению партийных сановников, по отношению к вождю. Это произошло уже после его смерти и соответствовало установлению официального контроля над изображениями Ленина: в 1924 г. была образована специальная комиссия, в обязанности которой входило рассмотрение всех портретов и бюстов вождя на предмет их пригодности. Точно так же, как Ленин стремился сделать «Искру» проводником генеральной линии партии, так и создатели его культа закладывали фундамент будущего храма. Культ Ленина должен быть зримым сооружением, посвященным одному человеку, одной-единственной истине, одной идеологии: он призван был служить образцом для Коммунистической партии, пытавшейся унифицировать все сколько-нибудь значительные стороны общественной жизни. Культ Ленина был ранним проявлением этой попытки — и он же способствовал поставленной партией задаче.
