Мы задумались, а тут вдруг проходит мимо какой-то хулиган, большой такой парень, и срывает у меня с головы шапку. В руках у него палка, он ею за козырек и подцепил.
Я подскочил к нему:
— Чего лезешь?
— А что я тебе сделал? — отвечает он изумленно.
— Шапку сорвал.
— Какую еще шапку?
Врет в глаза и нагло смеется.
— Может, ты не срывал?
— Конечно, нет! Смотри, вон у него твоя шапка. А Манек поднял шапку и ждет, что дальше будет.
— Шапка у него, а сорвал ты!
— Катись ты, сопляк! Больно надо мне твою шапку срывать! Что, у меня другого дела нет?
— Видно, нет! Хулиган! Спокойно пройти не дает.
— Эй, ты, потише с «хулиганом». А то смотри, получишь! И ткнул меня своей палкой прямо в подбородок. А я — хвать эту палку и сломал.
Он ко мне. Я стою.
— Отдавай мне тросточку или плати.
А сам пригнулся.
Он выше меня, поэтому я чуть подпрыгнул и — раз ему кулаком по лбу. Но шапка у него не свалилась.
И давай бог ноги. Манек за мной.
Ну и неслись же мы!
«Вот тебе — думаю, — в другой раз не приставай, потому что и маленький может дать сдачи. Нахал!»
Сначала он погнался было за мной, да увидел, что не на такого напал, и отстал.
Мы остановились, смеемся.
Минуту назад я был так зол, что у меня в глазах потемнело. А теперь снова весело. Я счищаю рукавом грязь с фуражки.
А Манек говорит:
— Зачем ты его задирал?
— Кто задирал-то, я или он?
— Да, но ведь он больше тебя.
— Больше, так, значит, пускай над людьми издевается?
— А если он завтра тебя узнает и отколотит?
— Не узнает. Почему это он меня узнает?
Но Манек прав. Теперь я должен остерегаться.
Ну слыханное ли это дело, чтобы среди бела дня на людной улице шапки с головы срывали? Если бы у взрослого, так тут бы такое поднялось — толпа, полицейский. Среди детей тоже есть хулиганы, но нас от них никто не защищает, нам никто не помогает, — мы сами должны справляться.
Мы стоим на углу, а расставаться жалко. Ведь мы говорили о чем-то очень важном, только этот тип нам помешал. Хорошая была дорога: игра, разговор, приключение.
Теперь я иду один, медленно, и стараюсь все время ступать на середину каменкой плиты. Будто в классы играю. Это было бы легко, если бы не надо было уступать дорогу прохожим, а вот сделать шаг в сторону и не наступить на черту не всегда удается.
Счет до десяти: если ошибусь в одиннадцатый, то проиграл. Один раз не вышло, два раза, три, четыре… Мне еще можно шесть раз, пять… Я боюсь, но такой страх в игре приятен.
Всего восемь раз встал на черту и вхожу в ворота. Только еще кошку пугнул возле магазина. Кошка в ворота — я за нон. Она прыгнула в сторону и смотрит, смешно подняв лапку.
