«В глазах современной буржуазии всё хорошо, что устраняет понятие о насилии. Наши буржуа хотят мирно опочить», – писал Сорель. – «Официальные социалисты могут рассчитывать на осуществление своих мечтаний устроиться в роскошных дворцах… «Есть два обстоятельства, способные остановить этот процесс: большая война, которая может вызвать приток энергии и поставить у власти людей, в самом деле желающих управлять, или очень резкое проявление насилия со стороны пролетариата, которое показало бы буржуазии богиню революции и отвратило их от гуманитарных пошлостей Жореса».
Исход Первой мировой войны и смена власти в Германии в 1933г. подтвердили эту мысль Сореля на примере государства, источником силы которого стало единство народного духа. Но большая франко-германская война 1871г. привела к другому результату. В момент падении Второй империи французы были под впечатлением легенд об армиях наполеоновских волонтеров. Однако к этому времени страна стремительно деградировала, и жизнь разбила иллюзии. Поражение 1871г. заставило Францию обратиться к прозаической и практичной политике, лишив революционного импульса действия «парламентских социалистов» и французский пролетариат.
Многие выводы Сореля вытекали из сознания неустранимой слабости французского государства, не поддающегося переустройству. «Синдикаты не имеют целью реформировать государство, как передовые умы XVIII века: они хотят вовсе уничтожить его», – убеждал он. Традиционное государство буржуазии требовало разрушения. Антимилитаризм социолога вызван этой яростной оппозицией государству, всегда воплощавшему, по его мнению, тенденцию к внешним войнам, ведущим к сплочению нации и снижающим остроту классовой борьбы. – Поэтому он отвергал патриотизм и национальную солидарность в буржуазномгосударстве.Подобные взгляды в начале Первой мировой войны разделял Муссолини, которого нельзя упрекнуть в недостатке любви к Италии.
Совокупность идей Жоржа Сореля воплощена в концепции мифа, не лишенной элементов фантастики, но пронизанной уверенностью в его реализации и хранящей убедительную силу, способную заразить массы. – Именно эти свойства определяют непреходящую ценность всякого мифа. «Не важно знать, какой из мелочей, составляющих мифологическую концепцию, суждено осуществиться в ходе исторических событий», – писал Сорель. – На эти мифы нужно смотреть просто как на средство воздействия на настоящее, и споры о способе их реального применения в течение истории лишены реального смысла; для нас важна вся совокупность мифологической концепции, отдельные её части важны лишь поскольку они позволяют рельефнее выступать заключающейся в ней идее… Катастрофа, возможно, никогда не будет иметь места, но она – миф, выражающий с полной ясностью принцип, заключающий в себе весь социализм».
