— Шла бы, блин, уже. — прогундосил, нервно, Попа.
— Нет, недаром, Чернышевский здесь, в Ви-люйске, написал бессмертное «Что делать?»!
— Не-на-ви-жу!.. Убирайся к черту!
— А как вспомню Гоголя, — ну, повесть «Нос», — сразу начинаю понимать, майора Ковалёва! Нелегко ему пришлось, — да! — очень нелегко.
— Дура, идиотка пошлая!
— Ладно, котик! Кушай больше фруктов! Принесла тебе. Но повторяю, вслед за Станиславским: «НЕ ВЕ-РЮ!..». Это не несчастный случай был!
— А что ж тогда?! — зашугался, заелозил «котик».
— Шерше ля фам! Вот, что Вам скажу, милост-ливый государь!.. Хоть и дура я, но чует моё сердце: здесь не всё так просто!
— Что, — молчишь?!.. Молчи. Потому, что нечего сказать!.. В общем, до свиданья! Ку бине, хитрый котик!
И жена ушла.
.Ну, а что же, Саргэлана? Виновница-то, эдакого «торжества»?.. Поначалу, она страшно испугалась, и думала уже, — что милиции, увы, не избежать. Но главное, что весь Вилюйск поднимет её, к черту, на смех! Какой конфуз! Какой позор! Снюхалась с начальником копт. цеха, и в этой же «коптилке», средь сарделек и сосисок, предавалась жуткому греху!.. Но спасибо дяде, который всё уладил, и который так помог! Если бы не он, — племянница бы, умерла от жгучего стыда!.. Теперь же, бедная Саргы может, продолжать трудиться в «Райпотребсоюзе». Пока что мыть контору, ибо цех в виду «болезни» шефа, — приостановил, временно, свою работу.
Тем не менее, прибраться в цехе, опосля «кровавого побоища», нужно было срочно. Сам начальник «Райпотребсоюза» приказал. И деваха, сгорая от стыда и страха, принялась за это дело. Зная между прочим, что «раненный» Ион, никогда теперь уж, не простит её за «ампутированный» нос!..
Делая уборку, оттирая кровь, Синильга вспоминала жаркие, пленительные ночи. Ночи, проведённые с желанным Попой, ставшим жертвой их, некогда, большой Любви. Да, — былого не вернуть уже, не повторить! Ну, куда ему, сейчас без носа?! Был писаный красавец, а превратился в чучело!.. Впрочем, так, гулящему козлу, и надо! Потому, что предал верную Саргы!.. Однако, всё равно ведь, жалко человека! Как он будет жить среди людей! Начальник цеха. и без носа!.. Нет, — не хорошо это, не хорошо.
Подтирая пол у мясорубки, Саргы не сразу и заметила, как нечто выкатилось вдруг... Нос! Это был проклятый нос!!.. (А выкатился-то из щели, потому, что зацепило шваброй). Тем не менее, Синильга, бережно, подобрала его, и завернула в тряпочку. Ничего с носярой не случилось, не протух, поскольку в цехе было, — отнюдь, не жарко. Девушка решила сохранить «частичку Попы», в память о своей потерянной любви. Зашла в холодную подсобку, где хранилось мясо, и спрятала, в укромном месте, нос. Дабы, иногда, погоревать над ним, и вспомнить прежнее лицо возлюбленного.
