С этих пор, жизнь Ньюргуна понеслась по восходящей линии. Весь Вилюйск его, теперь, почти боготворил. Корреспондент «Бюллю сон-нунар» (районки), — написал хвалебный материал. Ну, а исполком, — матери «артиста», — сразу выделил квартиру однокомнатную. На живого негритёнка, приезжали специально посмотреть. Не только со всего района, но и из других улусов, и даже из Якутска!.. Подкатило, даже, телевидение, под предлогом передачи о Вилюйске. Хотя, на самом деле, тележурналистов, заинтересовал один Ньюргун!.. Короче, весть о замечательном «кара-кихи», мгновенно, разнеслась по местным городам и весям.
Восходящая «звезда», теперь, была повсюду нарасхват. Ни одно мероприятие, ни один концерт и праздник не обходились без неё. Аншлаг везде был обеспечен. На 7 ноября, негритёнка, водрузив на плечи, с гордостью несли, аж в самом авангарде колонны демонстрантов. И опять, прошло торжественное заседание; и опять, на костюмированном действе, наш Ньюргун блистательно «играл». А когда концерт закончился, за кулисы подошел отец Снежаны и, прослезившись, взял парнишку на руки. То есть, — наконец, признал его. «Ча, учугэй уол!.. Ча, учэгэй (Ладно, ладно. Хороший мальчик!..).
К Снежане, позже, подходил и муж Семён. И тоже плакал и раскаивался. Но прощения сердяга, — так, увы, и не дождался.
Кстати, окромя всего, негритёнок был «почетным гостем» и на партийных крупных конференциях! Вылетал, однажды, в дальний Оленёк, в рамках нац. программы культурного обмена среди населения. Участвовал и при открытии нового музея Чернышевскому, юбилейных празднествах.
Неоднократно посещал Якутск-столицу, как лауреат республиканских конкурсов и прочая, и прочая. И так, — из года в год. Короче, — настоящая легенда, уникум; национальная любовь и гордость матери-Якутии!..
Как бы между делом, стал учиться в школе. И учился хорошо, способности не подводили. Особенно легко, давалась русская литература к средним классам. И что символично, — чрезвычайно обожал творенья Пушкина. Вызывала жгучий интерес родословная поэта. (Что жутко умиляло педагога Эмму Святославовну...). А через время, — уже прекрасно пел и танцевал. Был неплохим спортсменом. Видно, африканская наследственность давала, эдак, знать. Постоянные отлучки и отъезды по «общественным делам», особо не мешали развиваться мальчику. Учителя его хвалили, ставили в пример, и, к пропускам занятий, относились снисходительно. Ньюргун же пользовался, зачастую, этим попустительством в «корыстных целях», иногда, застенчиво, сего стыдясь.
