— Будто и не знаешь! Клиент-то постоянный, твою мать!.. Сержант Безматерных! Увести задержанного!
— Есть!
И «бойца» сопроводили в камеру.
Дверь захлопнулась.
В полумраке камеры, освещенной тусклой лампочкой, с тоской, оглядел голые стены. Слабый свет, от уличного фонаря, падал в маленькое оконце. Ни нар, ни скамьи, ни стула, — один бетонный пол. Холодно, бля! — от дыхания, исходил белесый пар.
«Ничего-о! Сейчас Козлов уйдёт, и сразу — в караулку, к мужикам. Свои, уральские ребята! Выпустят, накормят! У них там, телик и гитара есть!.. Короче, время пролетит, что и не заметишь.» — подбодрил себя Истомин и вдруг.. услышал голос. Тихий, но такой. проникновенный!.. А звучала песня, слова и мелодию которой, Санька-музыкант раньше никогда и не слыхал.
В углу, на корточках, сидел, какой-то, незнакомый парень. Просто, Санька не заметил его раньше. Одет был в армейский бушлат, но без шапки. Побрит — налысо («черпак»!). И, грустно так, со светлою болью, пел:
Сколько на небе звёзд!..
Сколько у моря скал!..
Между тобой и мной Пенится океан!
Сколько в душе тревог!..
Сколько в любви огня!..
Я без тебя умру, —
Скоро умру, поверь!..
Берег моря, берег моря, —
За туманом, за волной.
Ты встречай мой белый парус,
Человек, судьбы одной!..
Песня, в буквальном смысле, потрясла Истомина. Хотя, в принципе, — ничего особенного в ней и не было. Самодеятельность обыкновенная. Но как исполнял её, несчастный «арестант»! Это надо было, просто, слышать. Видать, что-то, толи надломилось, толи порвалось в душе у парня!.. Санёк нутром почувствовал горькую тоску солдатскую. Когда так недостаёт любви, искреннего участия подруги человеку, отлученному от далёкого-далёкого, родного дома.
— Ты откуда? — спросил Санька, как только песня затихла в углу.
— Из Ленинграда.
— Ну, а по службе?
— С Даурии. Брежневская танковая дивизия. В курсе?
— Да как не знать-то!.. А конкретней, можешь сказать?
— Застава на границе с Монголией.
— А здесь, как оказался?
— Тебя всё интересует?
— Расскажи, если не трудно.
— Ну, слушай тогда, внимай.
Оказывается, парень отслужил уже год. Два
месяца назад, их, 30 «бойцов», направили на работы в Усолье-Сибирское. Понятно, на хим. производстве они не травились, и соль, за плечами, в мешках не таскали. А бились-то на фанер. комбинате: загружали ДВП для нужд своей части, другие материалы и прочая, прочая. Бесплатная рабская сила, — что еще-то сказать!.. Ну, а проживали в общаге. В уик-энд же, бегали к чувихам из другого общежития. Словом, долго ли, коротко ли этак продолжалось, но «боец», нечаянно. влюбился! В первый раз! Да настолько сильно, что сам того не ожидал!.. 19 лет всего, — что же вы хотите? Самое, как говорится, время.
