— Я думаю, они в это время для себя таскали вещи. Тогда-то два самолёта и появились. И кораблик настоящий.
Славка икал и смотрел уже косо-косо.
Люди возмутились и захотели пообщаться, но начальство спустило всех своих собак и устроило форменную зачистку наиболее активного народа.
— Там на берегу, у базы, есть рудник. Страшное место. Чё добые… довые… добывают — не знаю. Рядом колония для семей. Прикинь — всем сходу по десятке!
Уполномоченный длинно выматерился, не обращая внимания на детей.
— Народ поднялся, пошёл своих выручать, а те, суки, пулемётами. Всех федералов с базы вывезли, а сюда потом… эти… в чёрном. Народу положили — тыщщи! — Славка икал и мутно посмотрел на оцепеневших женщин. — Всех подряд били. Даже детей.
— А вы чего?
— А чего мы? Против пулемётов то? Оружие у нас свободно продаётся. Но! Только гладкоствол. Однозарядный. И стоит… как танк. Там. А порох и капсюли — только в магазине на Базе. И стоят столько, что народ луки и копья мастерит, прикинь? Зверья то тут вокруг — немеряно! Вот тогда-то Полковник и увёл с собой людей на север. Каждый четвёртый ушёл. Дома бросили, всё нажитое бросили и ушли. С семьями. Прикинь, да! Недалеко, конечно. Километров двести вверх по реке. Но всё-таки… Федералы туда не суются. А потом, я слышал краем уха… — Славка извиняясь развёл руками, — может врут, конечно. С большой земли хозяин приехал, коменданта расстреляли и с ним полсотни самых оголтелых тоже. В общем, сейчас новый комендант — Егоров. Нормальный мужик, сразу поехал с Полковником говорить — назад звать. Тот отказался, так федералы им сразу дофига инструментов и одежды подкинули, чтобы не околели зимой. Ну а мы — за так подкормили.
После такого монолога Славка обессилел и засосал ещё один стакан водки.
— А знаете что… — парень неожиданно оказался трезвым, как стёклышко, — Власть, она везде одинаковая. Что там, в России, что здесь. Власть ненавидит, презирает и боится свой народ. До жути боится. ОНИ НАС БОЯТСЯ.
Вячеслав Андреевич жутко оскалился, с грохотом рухнул лбом на столешницу и захрапел.
Как только ворота карантинного лагеря открылись, все клятвы держаться вместе были благополучно похерены. Народ похватал чемоданы и рванул кто куда. Оказывается все втихаря вели собственные душещипательные беседы с медсестричкой и уполномоченным. Правда, включить в меню водку догадался только Дубинин, что и принесло свои результаты — Славка велел никуда не дёргаться с этими неподъёмными узлами, а дождаться его. В итоге в опустевшем лагере, на чемоданах остались только Дубинины и Ивановы.
