Джонни выплевывал свое пророчество медленно, методически, с великой точностью орошая одну букву за другой. Как только очередной его плевок хлопался о пергамент, Клевер перерисовывал новую букву на песок, а потом тщательно вытирал слюну с листа. Моллюск, немного ускорив темп, выдал нужное количество плевков и остановился. Он испустил слабый моллюсковый вздох и со скрипом закрылся снова. Феришеры столпились вокруг надписи на песке, читая ее вслух, и уставились на Этана с обновленным интересом.
— Что там написано? — спросил Этан. — Чего они смотрят на меня?
Безымянник Браун потер плешь на своей седой голове и протянул руку. Клевер вручил ему свою палочку, и Браун нацарапал на песке под надписью феришеров две новые строчки.
— Правильно, что ли? — спросил он вождя. Клевер кивнул. — То-то же. Говорил я тебе? Говорил или нет?
Этан наклонился и прочел переведенные мистером Брауном слова:
ФЕЛЬД — ТОТ САМЫЙ.
У ФЕЛЬДА ЕСТЬ ТО, ЧТО ЕМУ НУЖНО.
Этан прочел это, и в животе у него разлилось странное тепло. Он — тот самый. Чемпион. У него есть то, что нужно. Он испытывал чувство горячей благодарности к Джонни Водосказу: этот моллюск верил в него, как никто другой. Этан повернулся к Джонни и вскрикнул в ужасе:
— Ворона! Она уносит Джонни!
Пророчество так взволновало всех, что о самом пророке забыли.
— Это не ворона, а ворон, — сказал Клевер. — Могу даже поспорить, что это сам Койот.
Черная птица, должно быть, вылетела из леса, когда все стояли к моллюску спиной. Теперь она поднималась в небо с раковиной в когтях, усиленно работая крыльями. Раковина, тяжелая даже для такой большой и сильной птицы, кренилась набок и норовила выскользнуть. Похищенный Джонни отчаянно клокотал внутри.
И тогда на Этана накатило. Может быть, он чувствовал себя обязанным Джонни за то доверие, которое Водосказ к нему проявил, а может быть, просто разозлился — любой из нас разозлился бы, глядя, как жестоко поступают с беззащитным моллюском. Он видел на канале «Фауна», что птицы делают с раковинами. Ему рисовалось, как Джонни падает с неба на камни и как разлетается на куски его прочная старая броня. Рисовалось, как желтый клюв ворона терзает бесформенное, розовато-серое тело Джонни. Так или иначе, Этан помчался за вороном по берегу, крича:
— Эй ты! А ну вернись!
Ворон с такой ношей летел не быстро, и Этан, догоняя разбойника, распалялся все сильнее. Он был сейчас под самыми тяжело машущими крыльями, на опушке леса. Еще чуть-чуть, и пляж останется позади. Свист моллюска стал особенно жалобным. Этан должен был срочно сделать что-то, чтобы оправдать доверие Джонни и доказать феришерам, что он не просто детеныш.
