— Ух ты! — Этан смутился и почувствовал, что простым поклоном здесь не обойдешься. Поэтому он опустился на одно колено и склонил голову. Будь у него шляпа, он снял бы ее — в кино это видишь то и дело, но случай сделать это на практике выпадает нечасто. Наверно, вид у Этана был здорово глупый: все феришеры расхохотались, а Клевер…
— Отлично, рувинчик, — сказал он потом.
Этан подождал немного для приличия и встал.
— А сколько хоум-ранов вы забили? — спросил он.
— Семьдесят две тысячи девятьсот пятьдесят четыре, — скромно сообщил Клевер. — Последний забит вчера вечером. — Феришер хлопнул своей рукавицей, похожей цветом и величиной на вафлю «Нилла». — Лови!
К Этану летел белый с красными швами мячик не больше скатанной в шарик жвачки — летел быстрее, чем ему полагалось. Этан беспомощно вскинул руки, и мячик, ударив его в плечо, хлопнулся на траву. Феришеры, затаившие дыхание, дружно выдохнули. Мячик подкатился обратно к черным шиповкам Клевера. Вождь взглянул на него, потом на Этана и подобрал мячик, упрятав его в рукавицу.
— Нечего сказать, перспективный кадр, — сказал он Брауну, и Безымянник на этот раз промолчал. — Но выбирать нам не приходится, это факт. Рать, против нашего ожидания, явилась слишком рано, и коли ты подсовываешь нам бестолкового десятилетнего разиню, делать нечего. Некогда другого чемпиона искать. Придется тебе, парень, постараться.
— Но для чего я вам нужен? — спросил Этан.
— А ты думаешь, для чего? Чтобы спасти нас. Спасти Белолесье.
— Белолесье — это что?
Вождь медленно, с явным раздражением потер коричневой ручонкой подбородок.
— Вот эта самая березовая роща Белолесье и есть. Это наш дом. Мы живем здесь.
— Да, понятно. Извините. А… от чего его спасать-то?
Клевер тяжело посмотрел на Безымянника и молвил с горечью:
— Как подумаешь, что мы отдали за это половину своих сокровищ…
Безымянник спешно занялся пушинкой, которую обнаружил у себя на лацкане, а вождь сказал Этану:
— От Койота, само собой. Теперь он нас нашел и попытается разрубить наш наплыв. Как только он это сделает, Белолесью конец, и нашему племени тоже.
Этан смутился и растерялся. Больше всего на свете он боялся показаться дураком. Когда возникала такая опасность, он обычно делал вид, что ему все понятно, пока и в самом деле не становилось понятно. Но то непонятное, что говорил вождь феришеров про какой-то наплыв, который могут разрубить, было слишком важным, чтобы притворяться, и Этан обратился за помощью к Пройдисвету.
