— Наверное, что-то обидное наплела…,- подумала Катя, не отрывая глаз от зеркала, но видела только его взгляд, — … и хоть бы слово сказал мне…
Бабушка молча, искоса наблюдала за внучкой, вытирая посуду. Потом, отойдя от зеркала и теребя руки, Катя невесело подошла к бабушке, и, глядя через её плечо куда-то в стену, как бы про себя, но вслух, — произнесла:
— Нехорошо как- то вышло, неприятно… Выходит, я сама… А он, с извинениями… — совсем тихо произнесла Катя.
— Ничего, Катенька! Кирилл хоть и молодой парнишка, про боль не понаслышке знает. Он поймет. Он и мамину печаль с собой носит.
— Как это? — подняла голову Катя.
— Они с мамой вдвоём живут. Отец погиб у него рано, не помнит он его… Его током убило на работе. Высоким напряжением. Иришка ещё молоденькая была. Страдала очень… Потом стала в церковь ходить. Сильно верующая стала. Но, трезвость ума не потеряла, просто печальная стала. Замуж не вышла больше.
— Я говорит, его чувствую, говорю с ним, а он отвечает мне, — он рядом. Как я могу, — тётя Варя!
Я с ней поначалу часто вечерами сиживала. Соседей здесь нет никого. Только три дома жилых. Остальные, — на той стороне речки строятся. Там дорога асфальтовая рядом, что в город идёт. А она ничего, хорошая бабёнка, шустрая и добрая. И животные её любят. Ветеринар она. Специалист хороший, говорят. Гоняется по району, то там прививки, то эпидемия, то ещё чего. Говорят, что она и без лекарств животных иногда лечит.
Придёт, говорят, погладит, накормит сама. Вот. А хозяева глядят после, а собака поправляться стала. Будь-то бы, сама по себе.
— Иногда скажет мне, — Кирюша у меня, всё один, да один. С работой такой, совсем времени не хватает на него. Так вот и живут. Да…
Бабушка сняла передник и молча взглянула Кате в лицо. Потом улыбнулась широко.
— А знаешь, Катенька, как он рисует!
— Что рисует?
— Природу больше. Тут места такие у нас! Холмы, горушки, ручьи. Лес старый, нетронутый. Красота несказанная. Сосны вековые стоят, как в сказке! Не то, что около городов. Весь лес пересажен уже, и не раз.
— Почему лес нетронутый, бабушка?
— Я так думаю, что вывозить невозможно отсюда. Овраги, да склоны. Холмики. На чём тут проедешь? Вот и обошли стороной край наш.
— Может чайку горяченького?
— Ага! — сразу согласилась Катя.
— А Кирилл, — продолжила бабушка, зажигая газ, — он всё тут обошёл кругом. Уйдёт с бумагой и рисует, рисует. Я смотрела всё. У него весь дом в картинах этих. Всё как живое. Чудно! Он природу — чувствует. Изнутри видит. Так-то. А недавно, Иришка, мне рассказывала, мама его, приезжал брат её из города с семьёй, отдохнуть у нас, от суеты ихней.
