Катя зажмурилась и закрыла рот руками, давясь от смеха. Потом важно сомкнула губы.
— Вы очень наблюдательны Кирилл Петрович, однако, осмелюсь вам напомнить, что вы обещали показать мне местные достопримечательности!
Кирилл поднял брови, прикусив палец, затем, снова, положив руку к груди и опять наклонив вперед голову, услужливым тоном добавил:
— Как прикажите барышня…
Первой не выдержала Катя, и закрыв ладонью лицо, пронзительно захохотала, за ней Кирилл, вытирая пальцами глаза.
Немного поостыв от смеха, они, обнявшись, и поочередно глядя друг на друга, слегка вздрагивая, не торопясь, стали спускаться к реке.
— Ты очень довольная, сегодня… — помолчав, сказал Кирилл.
— Сегодня, как- то свободно, хорошо…, я целый день
бродила, копалась в саду у бабушки, просто смотрела по сторонам, старалась ни о чем не думать. Просто разглядывала все кругом. Цветы. Облака. Остановлюсь и смотрю. Никто никуда не торопит. Поделаю, поделаю, что-нибудь, увижу и смотрю, смотрю. Ветерок свежий, хорошо так…
Катя шла, заплетая ногами траву, прищурясь смотрела на небо, улыбаясь лишь уголками губ.
Кирилл задумчиво слушал, медленно шагал, иногда поворачивая к Кате голову, наблюдая за выражением ее лица.
Он с удивлением наблюдал, как она раскрывается перед ним все новыми и новыми гранями. Или, как бутон, распуская поочередно свои лепестки, становится все краше и краше, и трудно угадать это дальнейшее преображение. И гадать не хотелось. Ему хотелось только любоваться.
— Мы с бабушкой испечем завтра пирог, и я приглашаю тебя на чаепитие! — Почти торжественно произнесла Катя. Кирилл, вдруг усмехнулся вслух.
— Ты, почему смеешься? — подняла брови Катя.
— Ты меня опередила…
— А…а! Нет, нет, я первая, сначала к бабушке!
Потом улыбка спала с ее лица и Катя как- то потупилась.
— Что такое? — Кирилл пальцем поднял ее подбородок.
— Знаешь, Кирюш, мне как- то не ловко… Твоя мама… она…
— Она будет очень рада тебя видеть! — уверенно произнес Кирилл.
— Ты думаешь? — остановилась девушка.
— Я уверен, Катя! И она тоже умеет печь пироги!
Катя улыбнулась.
— А я хотела бы посмотреть на твои картины.
— Хорошо. Только их не так много осталось.
Они спустились к самой воде и пошли берегом. С этой стороны берег был чистый, а с противоположенной ивы дугами нависали над самой рекой, как бы, разглядывая в воде свое отражение. Зеркальная гладь омутов была темной, зеленоватой с редкими золотистыми пятнами с трудом пробивающегося вечернего солнца. Под самым берегом иногда появлялись островки из круглых листьев кувшинок.
