Разговор состоялся.
— Не знаю, господин директор, кто вам такое наговорил. Только ерунда всё это, утка, — спокойно сказал Гэнзо, однако Гисукэ показалось, что в его сонных глазах мелькнуло нечто вроде лёгкой насмешки.
— Утка?.. — Гисукэ и верил, и не верил, но всё-таки вздохнул с облегчением: ведь не кто-нибудь, сам Гэнзо говорит.
— Конечно, утка… Правда, я сам как-то в шутку ляпнул.
— То есть?..
— Да есть в городе несколько человек, готовых ссудить меня деньгами, если я соберусь основать собственную газету. Предлагали очень настойчиво, но я-то отказался. Не по силам мне это.
— Гм-гм…
— Отказаться-то я отказался, но ведь приятно, лестно, раз такая доброжелательность… Вот и похвалился, сболтнул однажды спьяну — скоро, мол, у меня будет собственная газета. А на самом деле у меня и в мыслях этого нет. Мне нравится у вас работать, так что оставить "Минчи" я не собираюсь.
— И правильно делаешь. Газета — дело нелёгкое, а главное, убыточное. Особенно на первых порах. Взять хотя бы "Минчи". Десять лет уже прошло, как вышел первый номер, а дохода пока нет. К счастью, меня выручает виноделие. Фирма даёт прибыль, потому и газета может существовать.
Официально "Минчи" действительно была убыточной. Распространением и доставкой газеты занималась специальная фирма, она же взимала плату с подписчиков. Её услуги стоили дорого. Настоящую прибыль давали только "пенки". Гэнзо это знал и присваивал значительную часть левых доходов. Поэтому Гисукэ прекрасно понимал, что разговоры об убыточности газеты для Гэнзо пустой звук, но никаких других доводов привести не мог. Чтобы удержать главного редактора в издательстве, Гисукэ придётся пока закрывать глаза на его махинации.
— Вы правы, — в тон своему шефу произнёс Гэнзо, — газета совсем не прибыльное дело.
Положение у Гисукэ было дурацкое. Оставшись в редакции "Минчи", Гэнзо без всякой застенчивости продолжит набивать карманы шальными деньгами, уменьшая таким образом доходы Гисукэ. Если же его уволить, он, не мешкая, учредит собственную газету и обязательно даст бой бывшему шефу. И это, пожалуй, наихудший вариант. Значит, кроме терпения, Гисукэ ничем вооружиться не мог. Итак, терпеть и исподволь обдумывать возможные контрмеры.
Терпеть… терпеть… Закрывать глаза, проявлять выдержку… Гисукэ раньше и не подозревал, как мучительно делать хорошую мину при дурной игре. Эх, дать бы этому Гэнзо коленкой под зад — пусть катится на все четыре стороны!.. Да, нельзя, никак нельзя…
