Вот этим и хороши люди средних лет по сравнению с молодыми. Молодой от любой похвалы готов задрать нос, а похвалишь его несколько раз — начнёт вести себя самоуверенно до омерзения. А человек средних лет, которого жизнь уже кое-чему научила, умеет взвешивать свои слова и поступки. Так сказать, спешит медленно. Совсем ещё недавно неповоротливый, медлительный в движениях Гэнзо производил впечатление безнадёжного тугодума. На деле оказалось не так: мозги у него раскрутились и сейчас совсем неплохо работают, а его неуклюжесть и медлительность стали даже нравиться Гисукэ.
Гэнзо Дои придумал хорошую штуку — побеседовать с мэром и понаблюдать за его реакцией. Хамада, конечно, бюрократ и человек серенький, заурядный, но порядочность в нём есть. Да и схитрить он не сумеет — если не словами, то выражением лица выдаст истину. И тогда надо будет хорошенько подумать, как выведать истинные намерения сторонников Мияямы… Приняв такое решение, Гисукэ вдруг почувствовал, что тёмная пустая улица ему надоела, и свернул туда, где ярко горели фонари.
В квартале, соседствовавшем с главной улицей, находились бары, рестораны, закусочные, где подавали суси[7]. Когда-то в этом районе было много публичных домов. Улица выглядела празднично. Сияли фонари, мерцали неоновые вывески. Навстречу то и дело попадались прохожие. Прошла группа подвыпивших, обнимавших друг друга за плечи парней; у солидного, со вкусом оформленного заведения несколько кельнерш провожали клиента, усаживая его в машину.
Гисукэ подтолкнул локтем Гэнзо:
— Это кабаре «Куинби». У нас в городе два больших кабаре, «Куинби» — одно из них. Самая красивая хостес, так сказать номер один, любовница Мияямы. Поговаривают, что скоро она откроет собственное заведение, на денежки Мияямы разумеется! — Гисукэ не преминул посплетничать о своём противнике.
Гэнзо без особого интереса глянул на распахнутые двери «Куинби». Туда направлялись несколько посетителей, а вслед за ними впорхнули проводившие клиента кельнерши.
— Значит, председатель городского собрания — прожигатель жизни?
— Да, он у нас попрыгунчик! На пять лет моложе меня, видно, ещё не перебесился, — с насмешкой, в которой проскальзывала лёгкая зависть, сказал Гисукэ. — Надо бы зайти, да не охота соваться туда, где красуется девка Мияямы. Пойдём в другое кабаре.
— Господин директор, может быть, не стоит? Вы ведь не очень насчёт выпивки…
— А у меня настроение хорошее! Пошли — поглазеем, окунёмся в атмосферу. Тут недалеко кабаре «Краун».
