Прибыл к нему часов в семь или около этого. Получилось не очень-то удобно: он ещё спал. Объясняю, почему я поехал именно к Коянаги: ходили слухи, что при заключении незаконной сделки он играл роль посредника. Когда он вышел ко мне, я без обиняков спросил его об этом подряде — поговаривают, мол, что подряд получен обходными путями, за определённый процент, отчисленный со средств, отпущенных на строительство школы. Коянаги постарался меня убедить, что ни о чём подобном не слышал и подряд получен на законном основании. Сделав вид, что поверил, я поговорил с ним ещё немного, распрощался, извинившись за беспокойство, сел в ожидавшую меня машину и поехал на улицу Косёмачи, где живёт заведующий отделом образования мэрии Такахира Окавара.
Прибыл я к нему в начале восьмого. Окавара, кажется, завтракал, но вышел ко мне в гостиную. Он тоже был удивлён моим ранним визитом. И удивился ещё больше, узнав, по какому делу я приехал. Сказал, что о таких слухах ничего не знает, но коль скоро они ходят по городу, ему придётся устроить тщательную проверку. Я проинформировал его относительно моего разговора с Киндзи Коянаги и откланялся. Было около девяти. Хотел ехать домой, но по пути вспомнил, что на улице Даймон-чё живёт заведующий отделом учебных заведений Тамэзо Сэкия, и решил заглянуть к нему, чтобы задать тот же вопрос. Дверь открыла его жена, сказала, что он уже ушёл на работу. Я не особенно огорчился. После полудня должно было состояться заседание городского собрания, так что возможность поговорить с ним мне представится. Домой я вернулся, кажется, в половине одиннадцатого. Дои в это утро опять не вышел на работу, и мне пришлось, как и накануне, заняться редакционными делами. Затем я отправился на заседание, которое началось в час дня. Около двух мне позвонила жена и сказала, что Гэнзо Дои убит. Совершенно потрясённый, я поспешил домой".
Полиция, проверяя показания Канэзаки, опросила всех названных им лиц, в том числе и шофёра наёмной машины, и все, как один, эти показания подтвердили. А с Киндзи Коянаги беседовали раньше.
Таким образом выяснилось, что Гисукэ Канэзаки никакого касательства к убийству Гэнзо Дои не имеет. На то время, когда по заключению медицинской экспертизы был убит Дои, у Канэзаки было неоспоримое алиби. Между семью и девятью часами утра двадцать второго июня Канэзаки нанёс несколько визитов. Конечно, это раннее метание по городу под проливным дождём выглядело странно, но люди, с которыми он общался в эти часы, Киндзи Коянаги, заведующий отделом образования Окавара и шофёр, не сказали ни одного слова, которое шло бы вразрез с объяснениями Канэзаки. Смешно было думать, что эти трое сговорились, чтобы создать ему алиби.
