Всплыло название блюда, уже известного полиции по результатам вскрытия. На квартиру Киндзи Коянаги тут же отправились два сыщика.
Низкорослый, широкий, как шкаф, Киндзи, улыбаясь чуть насмешливо, чуть покровительственно, пригласил полицейских в комнату.
"Вчера примерно в половине третьего Гэнзо Дои пришёл ко мне домой. Я ещё не обедал, и мы вместе сели за стол.
Шёл дождь, зябковато было. Самое время поесть как следует и выпить. Ели скияки. Отличное блюдо! Прислуга принесла большую сковороду — мясо, соевый творог, желе аморфофаллю, большой лопушник, грибы. Пальчики оближешь! Впрочем, что я расписываю? Небось господа полицейские тоже знают толк в еде. Поели, сакэ выпили. Полторы четверти[17] — под скияки всегда хорошо пьётся… Гэнзо мне нравился. Мы с ним сошлись характерами. Познакомились во время предвыборной кампании. В ту пору, чтобы не привлекать к себе внимания, встречались тайком, а сейчас уже не прятались. Почему поначалу таились? Понимаете, мне-то всё равно было, я ведь поддерживал Мияяму. А вот Гэнзо испытывал некоторую неловкость. Являясь сторонником Мияямы, он как бы действовал в противовес своему шефу господину Канэзаки. Ведь Канэзаки-сан издавна был противником будущего мэра и всей его группировки. Гэнзо говорил, что вскоре уйдёт из редакции "Минчи" и создаст свою газету. Однако отношения с директором у него были нормальные. Канэзаки-сан ценил своего главного редактора, хвалил за хорошую работу.
Да, я знаю о связи Дои с О-Масой. Её бывший муж Итиро Такахаси у меня работает. Нет, никакой ревности к любовнику бывшей жены он не испытывал. Парень он открытый, бесхитростный, малейшее проявление ненависти я бы заметил. А вот кто ревновал — так это жена Гэнзо. Всё время устраивала ему жуткие сцены, закатывала истерики. В последнее время он совсем приуныл. Вот и вчера, когда мы обедали, у него вдруг испортилось настроение. Предыдущую ночь он провёл у О-Масы и теперь с тоской думал о том, что ждёт его дома. Робел он перед женой, видно, не хватало духу её как следует одёрнуть… Да, домой ему возвращаться очень не хотелось. Но не пропадать же две ночи подряд. Вот он и не знал, как ему быть… За столом мы часа четыре сидели. Гэнзо тянул время, а я не возражал — жаль мне его было. Ушёл он от меня часов в семь вечера. Куда пойдёт, не сказал; но я подумал — куда-нибудь выпить, уж очень ему домой не хотелось…
А я недолго пребывал в одиночестве. Вскоре ко мне пришёл подрядчик, который взялся строить новое здание начальной школы. Мы обсудили с ним ряд вопросов, в частности о возведении строительных лесов. Часов в одиннадцать он ушёл, я пригласил кое-кого их моих ребят. Играли в маджонг. Спать лёг около двух часов.
