— Извини, но у меня полон дом гостей. Давай сделаем наоборот. Ты приедешь сюда, все равно в общей куче тебя не заметят. Здесь все и обсудим…
«Иван» был крайне недоволен, поэтому и заявил, что жизнь Марины будет на моей совести. Я успела сказать, что удивлена, почему он не попросит помощи профессионалов. Но, кажется, меня уже не услышали. Я медленно побрела к двери, отчитаться перед подругой. — Ну?! — вихрем влетела в комнату Наташка, заставив меня обернуться почти вокруг своей оси (немного не дотянула) и пробежаться к старательно взлелеянному мною фикусу. Только чудо помогло увернуться от прямого в него попадания. Чудо было пушистое. На сей раз Плюшка очень своевременно разлеглась в неположенном месте и, перепугавшись до состояния, в котором была готова выскочить из натуральной меховой шкуры, с воплем поскакала вперед. Само собой, путаясь у меня под ногами. Единственным выходом было рухнуть на пол, не доскакав до фикуса. Я им воспользовалась, по собственному почину, ткнувшись головой в кресло. К сожалению, руки, жившие по закону врожденного инстинкта самосохранения, пытались найти хоть какую-нибудь опору, чтобы не повредить дурную голову и все остальное, включая самих себя. Журнальный столик был плохим вариантом. Хотя бы потому, что на его стеклянной поверхности красовалась ваза с ромашками, которую я туда водрузила вопреки мрачным предсказаниям мужа, заявившего о неуместности этой икебаны. Я же первая ее и сшибу. Накаркал!
Непонятно откуда запел мобильник. Падая, где-то его уронила, и не до него было, столик чувствительно врезался в бок, вода из вазы не дала потерять сознание, цветы… Мне не нравится, когда тело живого человека украшают цветами. Чувствуя свою вину в моем улете, Наташка не знала, за что хвататься. Подсказать ей я не могла — постанывая, отплевывалась от воды, обещая самой себе впредь менять воду в вазах с цветами три раза в день, а не наоборот — раз в три дня.
Решив, что отплевываться я могу и лежа — так даже удобнее ей, Наташке, подруга, увлекаемая мелодией мобильника, полезла за ним под диван. Как бы не так! Мобильнику под диваном было куда лучше, чем мне, а Наташка слишком самонадеянна в оценке своих истинных габаритов. Уровня мобильника ей никогда не достигнуть. Пока она бегала за шваброй, телефон замолчал. Ругнувшись в сердцах на меня, она принялась поднимать столик. Но тут опять запел мобильник. Не думая о последствиях, подруга выпустила столешницу из рук, сообщив ей, что посадка, как и в первый раз, будет мягкой. В какой-то мере так и получилось, если исключить мою уверенность в собственной грядущей инвалидности, о чем я возвестила отчаянным воплем.
