Желание выяснять отношения с участковым инспектором пропало. Зачем именно сейчас тревожить себя лишними подробностями о смерти Серегина? Можно сделать это утром. Гораздо интереснее узнать, почему Марина считает, что у нее нет родственников, которые могут составить ей компанию по совместному проживанию? А двоюродная бабушка? Ах, да! Она же была под прицелом убийцы. С ней еще опаснее. Наверняка бабулька Марине звонила. Уж не поэтому ли девушка спешно передумала и ударилась в бега? Кстати, вопрос с покушением на Елизавету Марковну требует дополнительного анализа.
— …безразмерный лапоть. А мякоть пошла на котлеты. Чудесно все получилось. Ты вообще меня слушаешь? Неуверенная в положительном ответе, Наталья привстала, вытащила из-под себя декоративную подушечку и запустила в меня. Я с лету ее отбила. Инстинкт самосохранения сработал. Просто замечательно, думала, что он у меня в последнее время гуляет сам по себе.
— А як же… Главное, что все получилось чудесно…
Я недоверчиво смотрела на сбитую мной с телевизора модель самолета. Лайнер был подарен Димке одним благодарным летчиком с целью устранения нашей семейной фобии перед полетами. Лично у меня этот условно-летательный аппарат вызывал обратную реакцию.
Наташка машинально поправила волосы.
— Фига себе… Совсем не смешно. Даже нелетающие самолеты падают. Не вставай! Я сама его выкину. Зачем он вам с подбитым крылом и без подставки? Раз ты не веришь в чудесные вкусовые качества моего изделия, сейчас принесу объедки… Прости, оговорилась. Четверть фаршированного лаптя — это еще остатки.
Подруга обернулась быстро. Я долго охала и ахала и даже постанывала над остаточной частью батона, в который Наташка ухитрилась запихать все залежавшиеся в холодильнике куски и кусочки, которых в перспективе ждала бесславная участь мелких составляющих мусорного пакета. Будучи запеченными с батоном, они дождались своего звездного часа. Не иначе как подругу одолела зависть к бутерброду Ивана Романовича. Взяла и усовершенствовала!
Пока я, связанная правилами приличия, через силу дегустировала ту кроху «лаптя», которую удалось отщипнуть с наименьшим для себя риском — что называется, «сыта по горло», Наташка успела прогуляться по сведениям моего мобильника. Словом, мне не пришлось объяснять, почему давлюсь ее шедевром, а остаточную его часть маскирую сковородой, украшенной сверху бумажными салфетками. От волнения плохо соображаю, вернее, совсем не соображаю. Позднее, когда начала соображать, я и сама удивилась. Но Димке виду не подала. Просто ляпнула первое, что пришло в голову — от себя, любимой, для него, любимого, прятала желанный кусок пирога. Сковорода, прикрытая салфетками, выполняла роль потайного домашнего сейфа. Муж был мне очень благодарен. Но это случилось уже около часа ночи, а пока пришлось отчитываться перед подругой за вину в умышленном неразглашении сведений о переговорах с участковым. Не долго. Обошлась одной фразой: «Оно тебе надо?» Дальше говорила только Наталья. Все с тем же участковым. В отличие от меня ей сразу удалось с ним соединиться. Мне не хотелось видеть ее расстроенную физиономию, и я понуро побрела в комнату, справедливо рассчитывая на минутную передышку. Наташка попробовала отправиться следом за мной и отправилась. Ровно на длину шнура зарядного устройства.
