– Сукин ты сын...
Грабитель срывает гранату с пояса и швыряет в окно.
Внизу страшный переполох, визг, шум отъезжающих машин, топот ног, крики, вой сирены...
Взрыва не слышно.
Заложник (не отрываясь от компьютера): – Вот это ход! Ты чего это так взбеленился, Иван Артемьевич?
Грабитель (чрезвычайно трагично): – Они оскорбили мою маму. Сначала не вылечили, а потом оскорбили.
Заложник (не отрываясь от компьютера): – А чего граната не взорвалась?
Грабитель: – Муляж. Где я столько гранат возьму? Так, для острастки обвешался.
Заложник (вперившись в монитор и треща клавиатурой, равнодушно): – А-а-а-а...
Женский дрожащий голос из динамика: – Пожалуйста, не волнуйтесь, Ястребов! Курицу-гриль, колу и диабет... инсулин вам положат под дверь. Пожалуйста, не волнуйтесь! Снайпера и психолога мы уволили за профнепригодность...
Заложник (азартно): – А-а-а! Вот, вот... сейчас.... Ага! Так, сюда...
Лампочка под потолком мигает, потом ещё, вспыхивает ещё ярче.
Заложник (дико орёт): – Шит! А! Шит! А-а!!
Грабитель (растерянно): – Ты чего? Это просто напряжение скакнуло...
Заложник (вскакивает, носится по комнате и рвёт на себе волосы): – Вся работа к чёрту! Я почти перевёл деньги! Почти перевёл! А-а!!!
Грабитель (задумчиво): – Может, тут есть камеры, и они знают, что ты грабишь банк? Может, электричество используют в качестве оружия?
Заложник (с чрезвычайной злостью и презрением): – Какие камеры?! Тьфу! (Плюёт в потолок). Они бесперебойное питание сделать не могут! У них сливные бачки в туалетах текут! Какие камеры? Нет тут никаких камер! (Снова плюёт в потолок, но замирает и прислушивается к шагам в коридоре). Кажется, продукты принесли...
Грабитель (шёпотом): – Ори! Рожай!
Заложник: – Сам рожай... (Тем не менее, начинает стонать и покрикивать, имитируя женский голос).
Грабитель (прыгая вокруг него): – Тужься, тужься, родная! Дыши! У-и, у-и! (Изображает глубокое дыхание).
Заложник кидается на пол, хватается за живот и орёт.
Грабитель (ложится рядом с ним и глубоким женским голосом стонет): – Ох, помогите мне старой! Ох, плохо мне в коме! Инсулину... инсулину...
Заложник (шёпотом): – Заткнись! В коме так не вопят.
Грабитель (тоже шёпотом): – А чего в ней делают?
Заложник: – Ничего. Кома, это почти что смерть.
Грабитель: – Ё-ё! Перестарался... Точно штурм будет!
Заложник (прислушиваясь): – Кажется, ушли.
Грабитель встаёт, прикладывает ухо к двери, прислушивается.
Грабитель: – Точно ушли. Слышу удаляющиеся шаги.
