Пока читали отклики, рука Фила то и дело сжимала ее колено - Криста делала вид, что ничего не замечает. Но когда дело дошло до письма биохимика из крупной фармацевтической фирмы, предложившего ей руку и сердце. - она, забыв всякую осторожность, воскликнула:
- Вот! Утверждает, что тоже девственник и будет любить меня всю оставшуюся жизнь! Среди колб и формальдегида - представляешь?! Ответ на все мои сомнения!
- А я что говорю? Как раз то, что ты ищешь! - Фил тоже смеялся.
Заливаясь хохотом, они смахнули несколько писем с колен Кристы и непроизвольно наклонились поднять. На мгновение руки их встретились, дыхание слилось... Они не отрываясь смотрели в глаза друг другу.
- Криста... - прошептал Фил и скользнул рукой по ее бедру.
Утопая в золотистом свете его волшебных глаз, теряя способность ощущать что-либо кроме его нежных, зовущих прикосновений, Криста не в силах была вымолвить ни слова. И спустя секунду, показавшуюся ей вечностью, он жадно припал губами к ее губам.
Глава 3
Первое осознанное чувство Кристы - вся ее предыдущая жизнь лишь ожидание этого поцелуя. "Фил! Невероятно! - Она не верила самой себе. - Ты... ты - тот самый мужчина... тебя я столько времени ищу!"
Все ее давно продуманные резоны рассыпались в пыль, все мечты о человеке, который разделил бы ее принципы, ее желание создать респектабельную семью. Что общего между ней и этим ненадежным парнем, убежденным холостяком? "Невест" - и уж наверняка любовниц - он меняет с тем же равнодушием, с каким избавляются от вчерашних газет. У нее и у него нет и тени надежды на общее будущее.
И все же теперь, с того самого мгновения, как их губы слились, она знала со всей очевидностью, что перед ней тот, единственный, - знала не умом, но готовым вырваться из груди сердцем. Прошлые сомнения ее покинули. Впервые за двадцать шесть лет жизни она согласна принадлежать мужчине полностью, без всяких оговорок.
Только легкий вздох выдал ее чувства, но для Фила этого оказалось достаточно. С таким трудом сдерживаемая страсть вспыхнула с неудержимой силой, словно в костер плеснули бензина. Он и не осознавал всей силы своего желания. Он не просто хотел, а жаждал обладать этой хрупкой, но такой стойкой в своих убеждениях женщиной. Пока он не коснулся ее нежных губ, не ощутил ее круглую грудь под мягким, пушистым свитером, нельзя было и представить, какую бурю поднимет во всем его существе эта двадцатишестилетняя девственница. Словно погибающий от жажды, пил он ее свежее дыхание - и не мог оторваться. Сама амброзия, посланная ему богами... Нет больше сил сдерживаться.
