На корме орудовал бородатый человек атлетического сложения, с обветренным лицом и черными как уголь бровями, с руками огромными и покрытыми густой растительностью, с движениями резкими и ловкими, всем обликом своим напоминавший театрального злодея. Голову его украшала фуражка с золотым галуном, на куртке сияли металлические пуговицы с якорями. Судя по всему, это был боцман — должность необходимая и ответственная.
За блестевшим никелировкой штурвалом — этаким большим серебристым солнцем — стоял рыжий гигант с козлиной бородкой, типичный янки. Пожевывая табак, он уверенно, отлично обходясь без лоцмана, вел судно.
Хотя солнце уже завершило свой дневной путь, жара стояла удушающая. Боцман не мог оставить без внимания этот факт, и на палубе зазвучал его зычный голос с «южным» акцентом, выдававшим славный Прованс[23],— кстати, и исходивший от него крепкий запах чеснока подтверждал его происхождение.
— Ты сма-атри, друг Дзонни, воздух-то горясь, сто адова песька! Право слово, как у нас в Тулоне…
Рулевой сплюнул за борт длинную струйку желтой слюны, пожал плечами и ответил гнусавым голосом с сильным американским акцентом:
— Этот парень неподражаем! Как в Тулоне, говоришь? Так ведь там и холода бывают… Снег выпадает…
Боцман возмутился:
— Ты сто! Это зе иней, а не снег, да и то только в Оллиуле. А снег, это зе на горе Гро-Серво только, да и то… Он дазе не мокрый, от него только зелтеют листья…
Янки расхохотался и хотел было отпустить еще одну шуточку, чтобы подзадорить дружка, но тут судно резко сбавило ход: хозяин передал по переговорному устройству в машинное отделение приказ «стоп», и механик немедленно сбросил обороты.
— Сто такое? — вскричал провансалец, глядя вдаль по ходу яхты.
В воде быстро перемещалось множество каких-то предметов, небольшие, едва различимые черные шарообразные тела то и дело всплывали и опускались.
Рулевой Джонни тоже всмотрелся:
— Эй, Мариус, у тебя отличное зрение, что это там?
— Бозе мой, это зе люди!..
— Или звери, черт меня подери!
— И какие-то мешки. Ну и ну, да там зе полно кокодрилов — так и кисат, так и кисат… Сто зе такое, они зе всех созрут…
Яхта продолжала идти по инерции, а ей навстречу, влекомое течением, быстро неслось еще издали замеченное зорким Мариусом живое скопище.
Люди плыли, отчаянно вопя, буквально на последнем дыхании. Их окружала стая индийских крокодилов — гавиалов, которыми изобилует дельта Ганга. Нередко эти животные устилают собой песчаные отмели, поросшие травой берега и прогалины в мангровых зарослях
