Позже, уже в Армении, на длинном спуске от озера Севан к Еревану, где мне следовало притормаживать исключительно двигателем, я все же злоупотреблял использованием тормозов. В результате, когда я въехал в город и попытался остановиться перед красным сигналом светофора, автомобиль мой проигнорировал приказ совершенно. Счастье, что никто не пересекал в это время дорогу, ибо и малейшей вмятины на таком роскошном произведении, как Эмма, я бы себе никогда не простил. Со всеми предосторожностями, используя нижние передачи, я дополз до ближайшей автомастерской. Был уже конец рабочего дня, конец недели, и я с тоской думал о том, сколько же времени мой занемогший друг должен будет провести в этой больничной палате для автомобилей, сколько часов я проведу в тревоге, наблюдая, как чужие люди копошатся в его нутре. Приветливость в автосервисе была по моим представлениям того времени абсолютным нонсенсом, поэтому я был и удивлен, и растроган тем, что армянские авто-эскулапы задержались ради меня на работе, что-то подкрутили, чего-то добавили, посоветовали еще подождать, пока окончательно остынет все, что участвует в процессе торможения. Вопрос о стоимости ремонта я задал не без дрожи в голосе, ибо как житель центральных областей империи, был готов к тому, что слухи о том, что кавказские народы, и армяне в частности, плохо разбираются в цифрах, не содержащих в конце двух, а то и трех нулей, окажутся правдой. (Историю об азербайджанце, вставившем своему стареющему ослу золотые зубы, я услышал на работе перед самым отъездом). Только смехотворности суммы в три рубля, которую с меня запросили за работу, выполненную, кстати, в неурочное время, я обязан тому, что она вообще осталась у меня в памяти.
Когда, уже налюбовавшись ереванским розовым туфом, видом на гору Арарат и побывав в Эчмиадзине, мы поднимались, возвращаясь назад той же дорогой, я не заметил, как поползла вверх стрелка температуры охлаждающей мотор жидкости, и остановился на обочине лишь тогда, когда из под капота повалил пар. К такой неисправности я был готов, в багажнике у меня лежал наготове запасной приводной ремень вентилятора охлаждения, но произвести замену мне не удавалось, так как я никак не мог отдать болты защитного кожуха, предохранявшего от ударов картер двигателя. Вскоре около нас остановился грузовик. Водитель, выяснив, в чем дело, снабдил меня подходящим гаечным ключом. Сославшись на занятость, он не стал ждать, пока я закончу работу (я бы ни за что не отказался от удовольствия дольше полюбоваться Эммой, которая, не скрываясь, сидела на ограждении дороги, поскольку молва не приписывала армянам сексуальной агрессивности в отношении женщин). Предложенных мною денег за ключ он не взял, влез по ступеням в высокую кабину, и его грузовик продолжил тяжелый подъем.
