Я повернулась и увидела перед собой прокурора округа Нью-Йорк.
– Завтра я смогу обратиться к Большой коллегии, – принялась я докладывать. – Надо начать допрос свидетелей…
– Алекс, сначала поймайте мне этого гада. Следует знать, кому предъявлять обвинение.
– Шеф, я точно знаю, кто это.
– Вы знаете имя? – удивился патрон. – У вас есть что-то, чего не знаю я?
– Есть данные по ДНК, есть пять женщин, которых…
– Четыре года назад?
– Можешь сколько угодно меня перебивать, я не отступлю. Я говорю о том, что у нас пять женщин – по их делам одни и те же данные биологической экспертизы. И еще четыре дела, где четко прослеживается тот же мотив и состав преступления, хотя нет вещественных доказательств. Сейчас появилась новая зацепка.
Пол Батталья повернулся и шагнул к двери.
– По-вашему, я должен сообщить прессе, что этот маньяк снова на свободе, но, чтобы все спали спокойно, я предъявлю обвинения каким-то данным ДНК? Обращайтесь, когда кого-нибудь задержите. Мне нужно имя, дата рождения, фотография, чтоб поместить это все на первых полосах. Я прав, детектив?
Выражения лица Мерсера было не разглядеть из-за густого дыма прокурорской сигары.
– Я бы хотела получить разрешение на предъявление обвинения.
– Кому, Алекс?
– Я хочу обвинить условную личность. Послушайте, что у нас получается…
Мне хотелось попросить его лишь о том, чтобы он не отстранял меня от ведения дела. Но даже после десяти лет работы, уже возглавляя отдел сексуальных преступлений, я не могла себе этого позволить.
– Вы ведь и раньше действовали так же? Зачем вам я?
– Послушайте, Пол, мы делали так лишь дважды – в делах, где не было ни малейшей зацепки. И они вообще не освещались в прессе. Мы их спрятали.
Я, конечно, рисковала, в первый раз решившись обвинить насильника, когда у нас была только комбинация аллеломорфов в его ДНК – ни образцов крови, ни ткани, ни имени, ни местонахождения. Вряд ли Батталья вообще был в курсе, что я применяла такие методы.
– Стоит начальнику полиции придать огласке тот факт, что насильник в шелковом чулке вернулся, как весь Верхний Ист-Сайд завалит нас требованиями решить проблему в кратчайшие сроки…
В голосе прокурора вдруг почувствовалась заинтересованность. Лозунги его избирательной кампании провозглашали, что нельзя играть человеческой жизнью в политических целях. Но в ноябре он вновь баллотируется на выборах и весьма заинтересован в благоприятной уголовной статистике.
Облокотившись о косяк, он заговорил, не вынимая сигару изо рта.
