– Извините, сэр, вы профессор Торми? – спросил Майк.
Тот кивнул.
– Не могли бы вы уделить нам несколько минут? Может, пройдем в ваш кабинет?
Он провел рукой по волосам, безуспешно пытаясь понять, кто мы такие. Мысль о полиции могла прийти ему в последнюю очередь.
– Вы из администрации?
Майк дождался, пока студентки уберут тетради в рюкзаки и уйдут.
– Полиция Нью-Йорка, – представился он.
Торми нахмурился и повел нас в свой маленький кабинет. Включил свет, закрыл дверь и предложил сесть. Он обошел вокруг стола, убрал в сторону три желтые розы, которые лежали поверх бумаг, и разложил перед собой конспекты лекций.
– Какой у вас вопрос?
Майк представил нас обоих.
– Мы ведем дело об исчезновении человека.
Сказать «об исчезновении» – намного лучше, чем признаться людям, что они замешаны в расследовании убийства. Или двух.
– Студентки? – спросил он, дергая краем рта.
– Да. Студентка Нью-Йоркского университета.
– Я не работаю там уже больше десяти лет.
– Вам что-нибудь говорит имя Аврора Тейт?
– Нет, – последовал ответ. То ли тик у него был постоянный, то ли он был вызван вопросами Майка.
– Она пропала на территории Вашингтон-сквер более двадцати лет назад.
– Но при чем здесь я? – Он переводил взгляд с меня на Майка.
– Не могли бы вы рассказать, почему решили сменить Нью-Йоркский университет на Бронкский общинный колледж? – спросил Майк.
Торми вздрогнул и засмеялся:
– Я думал, что даже новичок в полицейских делах мог понять, что это был не совсем мой выбор. Я перешел границы, мистер Чэпмен. По-моему, декан квалифицировал это так.
– Это касалось студентки?
– Двух, – признался Торми, мусоля уголок тетради. – Это случалось не один раз, и университет не мог больше закрывать на это глаза.
– Вы работали на постоянной основе? – спросила я.
– Скажу больше, мисс Купер. У меня были самые замечательные студенты, каких только можно себе представить. А здесь есть несколько фантазеров, которые хотят уехать из Бронкса, но для большинства английский – это второй язык, и совсем чужой.
– Вы по-прежнему преподаете английскую литературу?
– Английскую и американскую. К счастью, мне нравится звук собственного голоса. Я пытаюсь их учить. Это все, что я могу делать.
– У вас сегодня была полная аудитория.
– Начался новый семестр, поэтому посещаемость должна быть не меньше шести занятий. Думаю, большинство уже отходили.
– Но почему вы ушли из Нью-Йоркского университета именно в этот колледж? – спросила я.
– В заведения такого уровня здесь, в Нью-Йорке, я уже не мог сунуться. К тому же моя семья живет в этом районе. Я не хотел уезжать из города и решил, что буду отбывать наказание здесь, дожидаясь лучших времен, – смущенно произнес Торми. – Я не смог поступить по-другому.
