Патрик дружелюбно улыбнулся и протянул руку.
— Очень рад.
Мужчины пожали друг другу руки, после чего мистер Венстертон внимательно осмотрел сына умершего друга.
— Да-а, отец бы гордился тобой, мальчик.
— Не думаю, — без тени улыбки ответил Патрик.
— Поверь мне. Конечно, он был еще тем упрямцем и ослом, но сын есть сын. Тем более единственный.
— Наверняка отец настругал еще не один десяток детей после смерти мамы. Женщины всю жизнь увивались за ним. Да и сам он был не против закрутить роман с какой-нибудь красоткой.
— Не будь так жесток и несправедлив, — довольно строго оборвал его Чарльз Венстертон. — Не забывай, что говоришь о своем отце. Человеке, который дал тебе все, что мог. Только ради тебя он и жил.
Патрик натянуто улыбнулся.
— Ха! Не несите чепуху. Мой папаша только и думал о том, как бы нагрести побольше деньжат.
— Ты еще совсем ребенок, Патрик. — Старик покачал головой. — Да еще обиженный несправедливым, как тебе кажется, отношением. Надеюсь, тебе не понадобится половина жизни, чтобы осознать, насколько ты был не прав. Постарайся понять своего отца. Понять и простить. Он был прекрасным человеком.
— Думаю, что немногие из его знакомых так считают.
— Возможно. Поверхностные знакомые видели лишь внешнюю, неприглядную оболочку твоего отца, колючую, как у дикобраза. Душа же его была доступна лишь близким людям, друзьям. Поверь, мой мальчик: я никогда в жизни не встречал человека с такой открытой и всеобъемлющей душой, какой обладал твой отец.
Патрик прочистил горло и посмотрел на часы. Продолжать затеянный Чарльзом Венстертоном разговор ему не хотелось. Любые воспоминания об отце больно задевали его, а играть роль циничного и неблагодарного отпрыска было тяжело.
Адвокат покойного мистера Джонсона тоже взглянул на часы.
— Уже девять. Почему мы не начинаем? — деловым тоном спросил Патрик, будто минуту назад и не беседовал со стариком о душевных качествах своего отца.
— Мы ждем одного человека, — пояснил тот.
Патрик удивленно вскинул брови.
— Разве у отца были еще какие-нибудь наследники?
Чарльз Венстертон лукаво улыбнулся.
— Вы ведь только что утверждали, что вас бы не удивило известие о том, что ваш отец женился на старости лет на какой-нибудь вертихвостке. Да, я чуть не забыл о десятке наструганных им детей. Придется их всех подождать.
Патрик смутился и, ничего не ответив, присел на одно из кожаных кресел, стоявших в кабинете его отца. Открытие наследства должно было состояться именно здесь, в домашнем кабинете мистера Джонсона в девять часов утра. Присутствовали лишь мистер Венстертон, Патрик, Роза Вильямс, экономка мистера Джонсона, проработавшая в его доме больше двадцати лет, и два представителя нотариальной конторы.
