— Дом, конечно, маловат, — сказал он, — но я не жалуюсь. Сами знаете, я готов поступиться собственным удобством.
Чилдермас ответил, что дом больше, чем большинство остальных.
— Неужто? — удивился мистер Норрелл. Его особенно возмутила малость библиотеки, в которой нельзя было разместить и треть необходимых книг. Он спросил Чилдермаса: где лондонцы держат книги? Или они вообще ничего не читают?
Мистер Норрелл не пробыл в Лондоне и трех недель, как получил письмо от миссис Годсден, о которой никогда прежде не слышал.
«…Понимаю, как это возмутительно, что я пишу Вам, человеку совершенно незнакомому; без сомнения, Вы спрашиваете себя: „Кто эта назойливая особа? Я впервые о ней слышу!“ и считаете меня несносной, дерзкой и т. д., и т. п., но Дролайт — мой близкий друг; он и уверяет, что Вы — добрейшая душа и ничуть меня не осудите. Мне не терпится свести знакомство, и я сочту за величайшую честь, если Вы осчастливите нас своим обществом в четверг вечером. Пусть неприязнь к многолюдству Вас не останавливает — я сама терпеть не могу шумные сборища и приглашу на встречу с Вами лишь самых близких друзей…»
Такого рода письмо никак не могло произвести благоприятное впечатление на мистера Норрелла. Тот быстренько проглядел его, отложил с легким возгласом недовольства и вернулся к книге. Через некоторое время зашел по утренним делам Чилдермас, прочел письмо миссис Годсден и спросил, как мистер Норрелл намерен на него ответить.
— Отказом, — сказал мистер Норрелл.
— Да? Мне написать, что вы обещались быть в другом месте? — спросил Чилдермас.
— Если хотите.
— А вы действительно обещались?
— Нет, — сказал мистер Норрелл.
— А! Так вы отказываетесь из-за множества приглашений в другие дни? Боитесь переутомиться?
— Нет у меня никаких других приглашений, как вам прекрасно известно. — Мистер Норрелл читал еще минуту-две, потом произнес (обращаясь, вероятно, к книге): — Вы все еще здесь?
— Да.
— Ну ладно, — проговорил мистер Норрелл. — Что такое? В чем дело?
— Мне думалось, вы прибыли в Лондон, дабы показать людям, что представляет собой современный маг. Вряд ли имеет смысл все время сидеть дома.
Мистер Норрелл не ответил. Он взял письмо и проглядел его еще раз.
— Дролайт… Кто это? Не знаю никакого Дролайта.
— Я тоже, — заметил Чилдермас. — Зато я знаю другое: сейчас не время пренебрегать вежливостью.
В восемь часов вечера мистер Норрелл в лучшем сером сюртуке сидел в карете, гадая, кто такой близкий друг миссис Годсден, Дролайт, как вдруг обнаружил, что карета больше не движется. Выглянув из окна, он увидел освещенное уличным фонарем скопление людей, лошадей и карет. Полагая, что все, как и он, путаются в лондонских улицах, мистер Норрелл решил, будто кучер с лакеем заблудились и, стуча по крыше кареты тростью, закричал:
