Балкон нашей квартиры, расположенной на втором этаже большого дома, выходил в огромный темный двор, где до позднего вечера на лавках лузгали семечки и распивали всякую дрянь и взрослые, и подростки, и блатные парни нашего двора. Блатные жили своей жизнью, «с фраерами не канали», но обеспечивали одним своим присутствием полную безопасность всей мишпохе.
В духе времени мама выходила после наступления темноты на этот балкон и производила контрольный выкрик:
— Вова, ты здесь?
— Здесь, мама, — откликался я.
— Уже поздно, пора домой! И так до победного конца.
Прямо на этот балкон выходило боковое окно бывшей бильярдной ресторана второй категории «Европа», через пятиметровый дворовый проход, и именно у этого окна был МОЙ столик. Мы с Сашкой облюбовали его сразу, а после первого представления, которое я дал, столик освобождался для нас незамедлительно после прихода в «Европу» в любое время.
Представьте себе душный темный летний вечер, все окна кабака открыты, слепой аккордеонист Валька задушевно поет «Танго дер нахт, о синьорина», и вдруг слышится громкое:
— Вова, ты здесь? Я кричу в окно:
— Здесь, мама!
— Уже поздно, пора домой!
И тишина, взрываемая диким хохотом полупьяной бильярдной. Я чопорно раскланиваюсь. Валька играет туш.
Если ты хочешь избавиться от порока, испей его полной чашей до отвращения.
Я уже учился в университете, шла летняя сессия, и со своим закадычным дружком Дядей-Вадей мы готовились к экзамену с ночи до утра у меня дома. В девять пришел Сашка с балеткой (так назывался маленький спортивный чемоданчик, преобразованный временем в кейс), полностью забитой дешевым румынским шампанским «Царея» (три рубля за литр), а именно тремя баллонами.
Под плитку шоколада мы честно «позавтракали», и Самара равноправно сбегал в магазин за ленчем. Второй завтрак перешел в третий, четвертый, пятый, шестой. Утилизировав шесть балеток, три товарища пошли подышать свежим воздухом. Жаркое солнышко так подогрело содержимое наших желудков, что нас начало пучить, как воду от карбида кальция. Сначала мы дружно расстегнули ремни, потом ширинки — и все равно нас продолжало раздувать, как стратостат Усыскина. Веселье сменилось ужасом от аналогии с гибелью героя-комсомольца: если мы не взлетим за облака, то наверняка лопнем!
И мы кинулись в первую попавшуюся поликлинику. Медперсонал, наблюдавший столь необычное физическое явление, покатился со смеху. Но скорую бесплатную помощь оказал: каждый получил по горсти таблеток активированного угля. С рыганьем пучина отступила!
