- Надо Дине позвонить. – Сказал он как бы сам себе, а она знает, что ты...
- Да, я сказала, - быстро вылетело у неё, - она не поняла ничего...
Навицкий непроизвольно поднял глаза.
- Что не поняла?
Оксана шевельнулась, наконец. Передохнула коротко.
- А Вы есть хотите?
- Нет, Оксан, нет!..
- А чаю, погреть?
- Да, чаю... Вот, чаю... погорячее!
Она тут же быстро ушла в кухню. Он потряс головой, уставившись в пол, с шумом выдохнул воздух.
- Фф... – получилось измученно, - ты там, Оксан... поройся сама, там всё в одном месте! – обернулся он на шум посуды.
- Да я нашла уже.
Медленно встал и поплёлся следом за ней на кухню. Между печью и стеной, был небольшой пролёт, где он хранил запас дров на несколько дней. Ухватив пару полен, дёрнул на себя, но тут же тупая боль в правом боку заставила сдавленно выкрикнуть. Он присел на корточки. Оксана подошла сзади.
- Да вы оставте, Владимир Игоревич, - я сама сейчас. – Уже спокойнее сказала она.
Он усмехнулся и не оборачиваясь, окликнул её.
- Оксан...
- Что?
- Ну что ты... Владимир Игоревич, Владимир Игоревич... Я сам, - вздохнул он, - не выговариваю... Давай попроще как-нибудь...
Она молча отошла.
Горели дрова в печи, в тишине слышно было гул огня. Ему не спалось. Думал. Перевязать снова голову он отказался наотрез, позволил ей лишь стереть кровь с лица и шеи. Скинул обувь, вытащил толстое верблюжье одеяло, улёгся на диване возле печи, коротая делила пространство между кухней и первой комнатой. Из первой, дверь вела во вторую, где была спальня. На чердаке была ещё комната, которую он оборудовал года два назад. Но вход туда был из сеней. Огромное новое окно на фронтоне выходило на юго-запад и с ранней весны на верху было очень жарко. Там они и спали с Лариской. Сверху было интересней наблюдать за округой. Возле самых стёкол шелестела листвой большая берёза. Перед глазами прыгали птицы, главное, - был виден закат вечерами. Малиновые краски квадратами ложились по всей стене над кроватью, придвинутой вплотную к окну. А воздух – и говорить нечего... Благодать. Вытравив комаров можно было спокойно отдохнуть от дневной жары. А если затяжной дождь, то Ларка любила читать на верху. Вытянется на кровати, положит книжку на подоконник.
Вспомнив о жене, он очнулся, выскочил из воспоминаний. Тут же услышал, как Оксана на кухне тихо постукивала посудой.
- Да... – вздохнул он, - дела...
Было уже поздно, но он решил позвонить Дине. А то будет думать чёрте-что... Тут же раздалось в трубке.
