Искать спасения по древним тоннелям, тут и там соединенным с канализацией, гномы тоже не будут. Не сквозит ветер — значит, нет проходов наружу. Да и не мертвы еще легенды о древнем чудище на самом дне земли.
Посмотри хотя бы на орков. Как они скалятся в сторону тех черных дыр. Их чуткие, звериные ноздри улавливают тошнотворную вонь зла на десятки лиг. «Грольгруф сидит в засаде!» — хрипят они, сжимая топоры.
Особняком стоит камера у самой арены. Единственная, чей выход ведет непосредственно на сцену.
Она велика под стать ее обитателю.
Могучий горный тролль, он прячется в тени, как и подобает зверю.
Сквозь решетки видно грозный силуэт, подпирающий потолок, и слышно громкое сопение, сотрясающее стены. Ему всегда неудобно, ведь высоты камеры не хватает, чтобы разогнуться в полный рост. Иногда по ночам на него находит бешенство, и тролль бьется в стены телом и корежит решетки дубиной из цельного ствола дерева…
Рю свернул у костра, на ходу раскуривая табачную дымилку — великую ценность подземелий и их же обменную валюту.
Чуть дальше от арены сидел Ро-Гхрак, вождь племени северных орков. Гроза новичков, приходящих сверху. Он считал, что для тренировок и оттачивания атаки больше всего остального подходит какой-нибудь эльф или человечишка.
Людей Ро-Гхрак недолюбливал. Они пришли на его землю и перестреляли всех из огненной палки. А те, кто выжил, выступали в театрах по всему Тулурку.
А если повезло — крошили камень в шахтах, отскребая на обед вонючих мокриц со щербатого потолка…
И сейчас Ро-Гхрак угрожающе зарычал навстречу идущему чемпиону:
— Повезло тебе, слабак, что ты не встречался со мной на сцене.
Но Рю не обратил никакого внимания на злобного зверя, и Ро-Гхрак сварливо проворчал ему вслед:
— Придет время, и я раздавлю тебя, червяк.
Остальные гладиаторы осторожно пятились и отступали в тень, образуя широкую дорогу. В страхе или с уважением — не имело особой разницы. Ходили слухи, чемпион был слабоумен и болен душой. Как и почему? Выяснить трудно, так как чемпион разговаривает лишь с вещами неодушевленными.
— Раб! — прозвучал хриплый голос стража. Он выглянул из проема в потолке. — Я поставил денег на долгую казнь. Убивай их помедленнее. Договорились?
И чемпион, разумеется, не ответил.
— Молчишь? — разозлился страж. — Значит, пойдешь без оружия!
Скрежетая по полу стальным шаром узника, Рю плелся с привычной для всех ленцой на арену. Ни азарта, ни злости, ни раздражения.
Предстояло сделать обычную работу.
